Философских
искажений и мифических демонов автору "Сатанизма..." показалось
недостаточно, ему был нужен демон во плоти, который олицетворял бы собою весь
буддизм. Для этого А.Кураев выбирает довольно неоднозначную и одиозную фигуру
Джа-ламы, представляя его авторитетом буддийской традиции и другом Далай-ламы:
"...он был близким другом Далай-ламы, слыл самым просвещенным из лам, а,
кроме того, являлся искусным врачом" (Оссендовский "Звери, Люди и
Боги"). И снова диакон Кураев нещепетилен в выборе источника, т.к.
сведения о близкой дружбе Джа-ламы с Далай-ламой (Джебцзун-Дамба-хутухта) ничем
не подтверждаются.
Следует
отметить, что Джа-лама - не самый подходящий пример для выводов о буддизме и
его иерархах. К монгольской буддийской иерархии он принадлежал всего полтора
года - с осени 1912 г. по февраль 1914. В 1912 г. за героические действия при
штурме Кобдо Джебцзун-Дамба-хутухта (Богдо-хан) даровал Джа-ламе титул
"докшинноеон-хутухта" (один из высших титулов буддийской иерархии).
После ареста Джа-ламы в феврале 1914 г. Богдо-хан лишил Джа-ламу титула
хутухты. После возвращения Джа-ламы из России в 1918 г. Богдо-хан вновь предал
его анафеме и велел арестовать. Рассказы об обучении и высших буддийских
степенях, якобы полученных в Тибете, также ничем не подтверждаются. В
монголоведческой литературе господствует представление о Джа-ламе как об
авантюристе-разбойнике, но не как о буддийском иерархе и тантристе. Он лишь
умело играл на тех религиозных чувствах, которые вызывал у монголов, выдавая
себя за перерождение Амурсаны.
Также
следует обратить внимание и на то, что постоянно цитируя Н.К.Рериха и упоминая
о книге Ю.Н.Рериха "По тропам срединной Азии", диакон Кураев заметно
лукавит. С одной стороны автор описывает чудовищные преступления Джа-ламы, с
другой, приводит якобы хвалебные отзывы Н.К.Рериха и Ю.Н.Рериха и резюмирует:
"Коpоче, Реpихи связались с самым пpимитивным и самым темным буддизмом -
тантpизмом". [3] Но при этом А.Кураев тщательно избегает цитат, содержащих
объективную оценку личности Джа-ламы, высказанную Рерихом.
В главе о
Джа-ламе из книги Ю.Н.Рериха "По тропам срединной Азии" мы встречаем
следующие характеристики:
"Хотя
деятельность Джа-ламы была необыкновенной, но все же она напоминала больше
жизнь великого предводителя разбойников. Нужно сказать, что человек имел
некоторое воображение и пытался работать по национальным направлениям. (...)
В молодости
он проявил честолюбивый, импульсивный и жестокий характер. Вообще упоминают,
что он убил своего товарища по комнате в монастыре из-за спора и был должен
бежать из Лхасы, чтобы избежать строгого монастырского закона. Этот факт
общеизвестен в Тибете и Монголии. Кажется, что убийство было критическим
моментом в его жизни, с которого у него тогда начинается жизнь странствующего
воина-монаха, полная замечательных приключений, мессианских пророчеств и
жестоких поступков." [24]
Неверно
также, что Ю.Н.Рерих считал Джа-ламу "очень образованным человеком".
Ю.Н.Рерих, в данном случае, не мог ничего считать по одной простой причине: сам
он не был знаком с Джа-ламой и писал о нем, в большей части, со слов монголов.
Поэтому, излагая историю Джа-ламы, Ю.Н.Рерих использует формулировки типа:
"ему приписывают...", "вероятно, что...", "люди,
которые его знали хорошо, подтверждают...", "большое количество
историй рассказывают..." и т.п. (см. Рерих Ю.Н. По тропам Срединной Азии.
- Самара., 1994. - С. 211-212). С другой стороны, как справедливо замечает
А.В.Бурдуков о Джа-ламе: "Кто он и откуда остается такой же
загадкой..." [25, с.68]
В таких
условиях одним из главных источников сведений о Джа-ламе был он сам. Джа-лама
рассказывал о себе всевозможные истории ("близкий друг Далай-ламы" и
т.д.), которые никто не мог подтвердить. По словам А.В.Бурдукова:
"Биография Джа-ламы была похожа на правду. Тем не менее никаких
подтверждающих ее данных я ни от кого никогда не слышал" [25, с.72]. Но
эти истории разносились по степи, и на протяжении века все исследователи,
писавшие о Джа-ламе, упоминали их в своих работах.
Действительно
ли человеческие жертвоприношения Джа-ламы характерны для буддизма? И.И.Ломакина
считает, что это был мистический обряд освящения знамени победы,
"совершавшийся на протяжении веков". Но это утверждение вызывает
сомнения у других монголистов [См. Даревская Е.М. Рецензия на: И.И.Ломакина.
Голова Джа-ламы. - Улан-Удэ - СПб.: ЭКОАРТ, 1993, 222 с., ил.// Восток. - 1998.
- ч.3. - С. 193]. Сам же А.В.Бурдуков (на статью которого опирается Кураев)
видел в жертвоприношениях Джа-ламы только отголоски древнего шаманского обряда,
но не считал, что он осуществлялся на протяжении веков, вплоть до его времени.
"Основоположником и инициатором современных человеческих жертвоприношений
нужно считать Джа-ламу", - писал он. А Чойджина и Максаржава, также
практиковавших человеческие жертвоприношения, Бурдуков считал только его
подражателями (Бурдуков А.В. Человеческие жертвоприношения у современных
монголов // Сибирские огни. - 1927).
Читая 12
главу "Сатанизма для интеллигенции", мы встречаем описание
использования содранной кожи ("тулум"), в качестве молитвенной
принадлежности. Диакон Кураев, очевидно, не обратил внимание, где именно, по
словам А.В.Бурдукова, хранил Джа-лама эту "необходимую молитвенную
принадлежность". Она находилась в юрте-складе, попросту говоря, в
кладовой. Это ясно показывает ее значение для "ритуалов" Джа-ламы. Если
учесть крайне уважительное отношение монголов ко всем предметам культа - факт
помещения уникальной "молитвенной принадлежности" на склад говорит
сам за себя. Отношение Джа-ламы к "коже Мангуса" можно узнать из
диалога с А.В.Бурдуковым. Показателен уже сам вопрос Бурдукова, который
спрашивает Джа-ламу, зачем ему эта кожа. Джа-лама спокойно ответил: кожа нужна
для выполнения обряда, но согласился, что "в кладовой с продуктами ей
пожалуй не место, и тут же распорядился куда-нибудь ее убрать" (Бурдуков
А.В. Указ. Соч. - С. 113).
Здраво
рассудив, легко понять, что кожа киргиза имела для Джа-ламы какое-то другое
значение, но отнюдь не как элемент ритуала, а, скорее всего, как символ его
личного торжества над мужественным противником.
Не
соответствует правде и утверждение А.Кураева о том, что никто из лам не осуждал
"ритуалы" Джа-ламы. Ламы активно выступали против его действий,
осуждая Джа-ламу именно за разрушение "желтой веры". К примеру,
известный отшельник "Даянчи-лама написал всемогущему Дамби Джамцану письмо,
обличая его в позорящих и подрывающих основы желтой веры поступках..."
[25, с.106] Против Джа-ламы выступили и 300 лам Улангома, одного из крупнейших
монастырей Монголии. Они восприняли его меры по объединению всех монастырей
Кобдосского округа и по "очищению религии", как губительные для
"желтой веры". Об этом выступлении лам и об агрессивных действиях
подчиненных Джа-ламе монахов (которые имели место после его ареста в 1914 г.)
сообщает, в частности, и И.Ломакина (Ломакина И. "Голова Джа-ламы" //
Наука и религия. - 1992. - N 1. - с. 57-58). Как видно, об этом пишут те самые
авторы, на которых диакон Кураев столь активно ссылается. Если он действительно
читал указанные работы, то просто не мог этого не знать. И он же потом упрекает
оккультистов в том, что они "столь беззастенчиво обращаются с источниками,
столь верят в убедительность своего пафоса..." [26, c.51]
Смысл таких
подтасовок очевиден: показав злодеяния разбойника, называющего себя ламой,
А.Кураев пытается подвести читателя в выводу: "Что же касается
взаимоотношения Рерихов с миром буддизма - на мой взгляд, в качестве предмета
своего воспевания они избрали самую мрачную из всех многочисленных буддийских
школ. Рерихи видели страшные реальности ламской мистики". [3] Или:
"Так что pечь идет не об эксцессе. Речь идет о тpадиции. Естественно,
эзотеpической..." (там же).
Таким
образом, читателям навязывается искаженное представление о буддийской традиции
в целом.
Оригинал данного текста на : http://warrax.croco.net/Satan/xians/kuraev_satanism/15.htm