Сергей Мальцев

 

Предисловие

 Эта работа предназначена, в первую очередь, тем, кто интересуется взаимоотношениями теософии и современной Русской Православной Церкви. Побудила меня к ее написанию уважаемая некоторыми христианами книга диакона Андрея Кураева "Сатанизм для интеллигенции" (О Рерихах и Православии). Цель моей работы - защитить учение теософии и имена людей, близких к этому учению, от клеветы и несправедливых нападок, которыми наполнена вышеуказанная книга диакона, и показать иезуитский характер пропаганды, проводимой националистическим крылом РПЦ, чтобы тем самым охладить пыл поносительства некоторыми христианами уважаемых мной восточных учений. Если это до какой-то степени удастся, я буду удовлетворен. Вопрос допустимости использования грязных пропагандистских технологий (расчет на неосведомленность публики, игра на низменных чувствах читателей и т.д.), в современной миссионерской практике требует отдельного рассмотрения и выходит за рамки этой статьи. Сам я не являюсь пока членом теософского или рериховского обществ, но мне очень нравится их открытая, честная и искренняя позиция, дух любви, свободы, уважения Истины, веротерпимости и непредвзятости, который в них постоянно поддерживается. Поэтому сам себя я старался воспитывать на работах Е.П.Блаватской и Е.И.Рерих. Я не претендую на полное правильное и точное истолкование работ Е.П.Блаватской и Е.И.Рерих. Попытаюсь рассказать лишь о тех идеях, которые мне показались вполне понятными. Я старался приводить как можно меньше своих мыслей, чтобы не исказить смысл учений теософии. На мой взгляд, человек всегда должен разрушать предрассудки, не взирая на авторитет тех, кто их пропагандирует. Тем не менее, я отдаю себе отчет в недостаточности знаний по некоторым вопросам. В первую очередь, это касается историко-лингвистических вопросов об истории христианства и теософии, разночтений в Библии на разных языках и т.п. Также вполне возможны несовершенства литературного стиля. Для понятности, я постарался на каждую главу книги "Сатанизм для интеллигенции" написать свою главу с рассмотрением затрагиваемых вопросов. Ответ рассматривает только первые 7 глав книги Андрея Кураева.

В заключение хочу поблагодарить редакторов журнала “Агни” Оксану Черненко и Сергея Мельникова за ценные замечания и помощь при подготовке статьи.

Сергей Мальцев.

 

 

Религия ли Агни - Йога?

 

Здравомыслящему человеку ясно, что любое учение не изменяет своей сущности и идей, заложенных в нем, в зависимости от того, как его называть (наукой, религией, этикой, философией, мистикой, магией и т.п.). Я думаю, Андрею Кураеву это тоже ясно. Так для чего же он так старается показать, что Агни Йога является религией (отвел целую главу в своей книге)?

Ответ простой: по мнению Андрея Кураева, рериховское движение должно быть зарегистрировано "в качестве именно религиозной (а отнюдь не просто культурно-образовательной или благотворительной) организации" [1, стр.107], и, в соответствии с законодательством, лишиться некоторых прав (например, на преподавание в школах).

Рассмотрим аргументы, которые выдвигает Андрей Кураев в защиту своей точки зрения.

Как известно, основная работа Е.П. Блаватской называется "Тайная Доктрина. Синтез религии, науки и философии". Исходя из этого, Андрей Кураев считает, что синтез всех религий сам должен быть религией. "Сама теософия выдает себя за синтез всех религиозных традиций человечества - как же при этом она сама может не быть религиозной? Если дом построен из бревен, - очевидно, его следует назвать деревянным. Если некое учение является синтезом религий, - очевидно, оно является религиозной доктриной, а не теорией сопромата" [2, стр.22].

На мой взгляд, утверждение, что синтез всех религий должен быть религией, неверно. Попробуем разобраться, что же такое "синтез". В "Словаре иностранных слов" сказано, что синтез - это "метод научного исследования какого-либо предмета, явления, состоящий в познании его как единого целого, в единстве и взаимной связи его частей, синтез связан в процессе научного познания с анализом; соединение, обобщение" [2, стр.457]. Отсюда следует, что синтез - метод научного исследования, но ничего не говорится о том, чем является его результат. Если дом построен из бревен, его можно назвать деревянным, но не надо его называть бревном, так как он не обладает всеми свойствами бревна. Таким образом, результат синтеза не обязательно наследует все свойства синтезируемых предметов или явлений.

В качестве примера в нашем случае можно указать, что учение Живой Этики и теософии унаследовало от синтезированных им религий морально-этические заповеди и не унаследовало свойства наличия религиозного сознания, религиозной практики (культа) и свойство наличия религиозной организации. Последователю учений Живой Этики совершенно необязательно иметь религиозное сознание, следовать каким-то культовым церемониям, действам, обрядам и т.п. или приходить в какие-то религиозные организации. Последователь теософии должен просто выполнять моральные нормы, которые заключаются в любви к ближним, к Природе, и следовать чувству совести и долга, которое говорит о том, что человек должен больше отдавать, чем брать. Таким образом, человек может быть последователем учения теософии, даже если он никогда в жизни не слышал о нем. В подтверждение этого можно привести несколько цитат.

"Теософия - это квинтэссенция долга" [3, стр.258]. "Легко стать теософом. Любой человек со средними интеллектуальными способностями, склонный к метафизике, ведущий чистую и бескорыстную жизнь, который получает больше удовольствия, помогая своему соседу, чем принимая от него помощь; тот, кто всегда готов принести в жертву свои собственные удовольствия ради других людей; тот, кто любит Истину, Добродетель и Мудрость ради них самих, а не ради той пользы, которую они могут принести с собой, - является теософом" [4, стр.184]. "И, наконец, если вы спросите меня, как мы понимаем теософский долг на практике и с учетом кармы, я могу ответить, что наш долг - безропотно испить до последней капли содержимое чаши любой уготованной нам жизни, срывать ее розы лишь для того аромата, который они могут излить на других, и довольствоваться шипами, если этим ароматом нельзя наслаждаться, не обделив кого-либо еще" [4, стр.259].

Здесь необходимо заметить, что теософская литература содержит строгие предостережения от развития мирским человеком разных оккультных способностей ("общение с духами", ясновидение и т.п.), если эти способности не являются врожденными. "Как же это возможно для человека войти в "открытые ворота" оккультизма, если его повседневные и ежечасные мысли связаны с мирскими вещами, желаниями обладания силы, похотью, амбициями и обязанностями, которые, если даже и достойны уважения, все же есть самые что ни на есть житейские? Даже любовь к жене и семье - самое чистое, поскольку самое бескорыстное из человеческих влечений - является преградой для истинного оккультизма. Ибо, возьмем ли мы в качестве примера святую любовь матери к своему ребенку, или мужа к своей жене, - даже в этих чувствах, если их проанализировать до самых истоков, то в первом случае налицо будет все-таки себялюбие, а во втором - обоюдный эгоизм. Какая мать не принесла бы без минутного колебания сотни тысяч жизней за жизнь своего ребенка или верный муж не разрушил бы счастье всякого другого мужчины или женщины около себя, чтобы удовлетворить желание той, которую он любит?" [4, стр.207]. "Претендент должен произвести безусловный выбор между мирской жизнью и жизнью по оккультизму. Бесполезно пытаться объединить и то и другое, ибо никто не может одновременно служить двум хозяевам и при этом угодить обоим" [4, стр.208].

Даже во времена Е.П. Блаватской во внутренней секции Теософского Общества, по ее словам, про путь оккультизма, - "Большинство, если не все, примкнувшие к внутренней секции - только начинающие, готовящиеся в этой жизни к тому, чтобы в будущем действительно встать на этот путь" [3, стр.293]. "Действительно, он столь прям, что при одном лишь упоминании некоторых трудностей, испуганные западные кандидаты поворачивают назад и ретируются с содроганием... Пусть они остановятся здесь и не делают больше попыток по причине своей большой слабости" [4, стр.210].

Итак, мирской человек западного воспитания и образования, понимающий свою моральную слабость, не должен стремиться к овладению оккультными искусствами. Поэтому, на мой взгляд, рассмотрение учений теософии и Живой Этики, как призыва к бесконтрольному (или бес-контрольному, используя терминологию Андрея Кураева) развитию оккультных способностей, неверно.

 

О целях Теософского Общества. На мой взгляд, о них лучше судить по поздним работам Е.П. Блаватской. В своей книге "Сатанизм для интеллигенции" Андрей Кураев, процитировав строчку из "Разоблаченной Изиды" про цели Теософского Общества ("Целью его основателей были практические опыты в области оккультных сил") делает следующий вывод: "Итак, практические колдовские опыты ... - это и есть практическое применение "Тайной доктрины"" [1, стр.31]. Практические опыты в области психических и духовных сил проводились с целью исследования - в итоговой работе "Ключ к теософии" Е.П. Блаватская так определяет цели,  которыми и поныне руководствуются Теософские Общества по всему миру:

"1. Образовать ядро Всеобщего Братства Человечества без различий расы, цвета кожи или вероисповедания.

2. Способствовать изучению арийских и других священных писаний, мировых религий и научных направлений и доказать важность древней азиатской литературы, а именно, философских учений индуистов, буддистов и зороастрийцев.

3. Исследовать скрытые тайны Природы во всевозможных аспектах, и особенно дремлющие в человеке психические и духовные силы" [3, стр.51].

 

Вообще говоря, книги, написанные Е.П. Блаватской и Е.Рерих очень символичны, и далеко не все вопросы в них ясно раскрыты. Додумывание многих положений предоставляются читателю. Блаватская в предисловии к "Тайной доктрине" писала: "Излишне объяснять, что эта книга не есть Тайная Доктрина во всей ее цельности, но лишь избранное число фрагментов ее основных положений". Я думаю, что это было сделано для того, чтобы не давать человечеству слишком опасных знаний. Ведь если, к примеру, представить себе, что любой человек, прочитавший подобную книгу, научится перемещать предметы по воздуху посредством телекинеза или читать мысли посредством телепатии, беды человечества будут неисчислимы. Поэтому, на мой взгляд, сложно говорить о каком-либо учении теософии или учении Живой Этики, так как никто не может поручиться, что в наше время данные книги правильно поняты, особенно, когда это касается не морально-нравственных, а некоторых достаточно сложных философских положений. Из этого следует, что в Теософском и рериховском обществах на сегодняшний день не должно быть (а, по-моему, и нет) каких-либо правил истолкования работ Е.П.Блаватской и Е.Рерих. Нет "символа веры", нет сообщества людей, определяющего, кто следует теософии, а кто - "еретик". Есть общественная организация, которая занимается изучением и переизданием книг. Каждый понимает эти книги по-своему. А значит, заявления типа "Живая Этика предназначена для соединения с Богом" не могут претендовать на стопроцентную непогрешимость. И сделанный на основе подобных заявлений вывод Андрея Кураева о наличии в рериховском обществе религиозной культовой практики - тоже не может на это претендовать.

 

Теперь рассмотрим следующий аргумент Андрея Кураева - "ненаучность каналов получения информации". Он состоит в том, что информация, предоставляемая работами Блаватской и Рерих, получена ненаучным путем - путем общения с духами. Сейчас развивается такая наука - парапсихология. Попробуем выяснить, что это такое. Определение из "Словаря иностранных слов" гласит, что парапсихология - "область психологических исследований, изучающая в основном формы чувствительности, обеспечивающие способы приема информации, не объяснимые деятельностью органов чувств, а также - соответствующие формы воздействий одного живого существа на другое. До сего времени немало ученых сомневается в научности парапсихологии на основании того, что явления парапсихологии (телепатия, телекинез, ясновидение) не удается объяснить в рамках современной науки" [2, стр.362]. То, что эти явления не удается объяснить в рамках современной науки, не означает, что их не существует. Скорее, это свидетельствует о том, что наука еще не до конца все изучила. А то, что немало ученых сомневается в научности парапсихологии, на основании того, что они не могут объяснить некоторые явления, свидетельствует о больших амбициях этих ученых. Я считаю, что действительно, некоторая информация при подготовке теософских книг была получена путем телепатии. Но это не означает, что этот канал "ненаучный". Сообщений о явлениях телепатии (как и телекинеза, и ясновидения) существует очень много, - следовательно, повторяемость экспериментов налицо. И эти явления должна изучать наука.

Мы вплотную подошли к еще одному аргументу Андрея Кураева. Он замечает в теософской литературе указания на то, что доктрина теософии является оккультной. После этого Андрей Кураев пытается показать, что оккультизм не является светским или академическим феноменом и, следовательно, учение теософии тоже им не является. На мой взгляд, оккультизм точно является академическим феноменом. Явления, лежащие в сфере оккультизма, надо изучать. Оккультизм - просто старое название парапсихологии. Сущность у них одна - изучение скрытых сил Природы. Над исследованиями в области парапсихологии трудится очень много именитых ученых, академиков, профессоров по всему миру. Страшно подумать - в научных лабораториях ими ставятся "антинаучные" и "оккультистские" эксперименты по телепатии и другим паранормальным явлениям. По терминологии Андрея Кураева, этих ученых наверняка надо причислить к категории "оккультирующих интеллигентов". Парапсихология или оккультизм, или теософия не поклоняются оккультным силам, а пытается их исследовать, изучить. Существует четкое различие между оккультизмом, как поклонением (подчинением) оккультным силам, и как сознательным их изучением. Теософия (как и парапсихология) занимается именно научным, философским изучением оккультных сил Природы.

 

Попробуем понять, какую философию можно считать религиозной, а какую - нет. Андрей Кураев утверждает, что "Понятно, что теософия, имеющая своею ключевой концепцией доктрину "кармы" и "переселения душ", является религиозным учением. А поскольку она ставит задачу найти способ изменять свою "карму" и найти лучший способ "переселения" - она становится религиозной практикой.

Чтение трактатов "Живой Этики", исполнение духовных упражнений и совершение медитаций призваны делать то, что ставит в качестве своей важнейшей задачи любой осознанный религиозный обряд: обращать сознание человека к иной реальности" [1, стр.35].

На мой взгляд, любое мировоззрение (даже атеистическое) является в какой-то мере религиозным. Попробую это объяснить. "...главным, определяющим признаком религии является вера в реальность сверхъестественного" [2, стр.427]. Возникает вопрос: что считать сверхъестественным? Совесть, моральные чувства человека - это сверхъестественно или нет? Судя по всему, - сверхъестественно, так как доказать математически или с помощью физических приборов существование совести (или полезности следования моральным нормам) сложно. Таким образом, любое нравственное чувство и любая нравственная идея подпадает под определение сверхъестественного и религиозного. Пойдем дальше. Наш взгляд на мир реально отражает его или нет? Вспоминая квантовую физику, можно показать, что любой предмет можно рассматривать, как волну, как энергию, а время хитрым образом связано с пространством. Более того, все предметы связаны друг с другом. Таким образом, вера в реальность существования каких-либо отдельных друг от друга предметов или объектов может считаться верой в реальность сверхъестественного. Более того, с помощью физических приборов мир до конца мы не поймем (известное физикам соотношение неопределенности Гейзенберга говорит нам о том, что познаваемость физического мира ограничена самой природой материи). А если мы не понимаем устройства мира, то, как можно судить о том, что сверхъестественно, а что - нет?

Андрей Кураев считает, что в текстах Живой Этики содержатся призывы к психическим упражнениям и медитациям, что, по его мнению, является религиозным обрядом. Но, простите, психологи-атеисты тоже рекомендуют аутотренинг и самовнушение. На мой взгляд, аналогия с медитацией полная. А раз так, то психология тоже практикует религиозные обряды, т.к. они обращают сознание человека к другой реальности.

Итак, поскольку понятие религиозности учения в современном мире нивелировано, культа поклонения высшим силам (тем более организованного) в теософии нет, а современные Теософское и рериховское общества, занимающиеся переизданием и изучением философской литературы, не подпадают под понятие религиозных организаций, Живая Этика и теософия представляет собой именно нравственно - культурно - познавательную идеологию.

В заключение хочется привести несколько цитат из Живой Этики. "Вера должна равняться точному знанию. Каждая условность веры дает условность последствий" (Агни - Йога, 87). "Как исследовать истинность Учения? Множества хороших слов могут прикрывать нечто скудное, но мы знаем, что Истина не боится никаких исследований. Наоборот, при наблюдениях Истина приближается и сияет. Так каждому исследователю Учения можно советовать: "Приближайся всеми силами, наблюдай всеми мерами, исследуй всеми способами, познавай всем дерзновением, являй неутомимость и воспламенись каждым нахождением Истины" ( Мир Огненный, ч.1, 433). "Мы не ожидаем слепую веру и потому готовы принять вызов любых отрицателей, но просим их действовать научно. Невозможно огульно отрицать без научных доводов. Пусть отрицатели научатся привести такие данные, которые покажут невозможность Наших сведений о тонком мире" (Надземное, 452).

 

 

Синтез всех религий или секта?

 

"Но вам, слушающим, говорю: любите врагов ваших, благотворите ненавидящим вас, благословляйте проклинающих вас и молитесь за обижающих вас" (Ев. от Луки 6,27).

 

"Добрым я делаю добро и недобрым также делаю добро" (Лао-Цзы "Дао-Дэ-Цзин", 2, XLIX).

 

"Будем жить счастливо, без ненависти к ненавидящим нас; среди ненавидящих нас будем прибывать свободными от ненависти" (Дхаммапада, XV, 197).

 

"Зная, что Всевышний есть все существа, мудрый простирает свою любовь на все творения без разбору" (Вишну Пурана, I, XIX, 9).

 

Андрей Кураев решительно выступает против объединения религий: "В религии действует тот же закон, что и в математике - общий знаменатель всегда наименьший. Объединение православных и протестантов, например, предполагает, что, сохранив общую для нас Библию, православные должны будут убрать иконы, красоту Богослужения, таинства, почитание святых, молитвы за усопших - в общем, все то, что отсутствует в протестантизме. Объединение христиан с иудеями, в свою очередь, отнюдь не обогатит жизнь христиан, а урежет ее: из Библии мы должны будем устранить Евангелие и остаться только с книгами Ветхого Завета. То, что объединяет нас с мусульманами - это вообще всего лишь одна, первая книга Ветхого Завета - книга Бытия. Но если мы захотим найти общий знаменатель с буддистами, то даже свидетельство книги Бытия о Боге как о Творце окажется излишним, разъединяющим..." [1, стр.46].

Что здесь можно сказать? Во-первых, по моему убеждению, сущность любой порядочной религии заключается в приобщении верующего к моральным заповедям и их непосредственному исполнению, а не к обогащению его жизни разными видами религиозных экстазов и наслаждений религиозной красотой. Во-вторых, у всех великих религий есть очень высокие общие идеалы.

В теософских работах неоднократно подчеркивалось единство моральных заповедей религий. На мой взгляд, это очень интересный феномен. В рассматриваемой книге Андрея Кураева обсуждение этого сходства очень затемнено, - есть утверждение, что моральные заповеди религий - отражение общечеловеческих ценностей, - чувств, одинаковых для всех, - даже для атеистов. Тем не менее, в атеизме очень сложно обосновать полезность исполнения моральных заповедей, - о чем писали многие религиозные философы (в том числе православный христианин В.С. Соловьев: "Человек произошел от обезьяны - значит, люди должны любить друг друга"). Таким образом, логичное обоснование моральных заповедей является религиозным вопросом. Объединение религий не должно быть перекраиванием их под оккультные доктрины с изъятием присущих каждой религии своеобразной красоты. Каждый человек или группа людей имеют право верить в то, во что они хотят верить. Каждая религия идет своим путем, но результат один - верные последователи каждой правильной веры (или святые) становятся людьми высочайшей добродетели. Невозможно, например, представить себе буддийского или христианского святого, одержимого идеями получения личной материальной выгоды, кражи, мести или прелюбодеяния.

Заметим, что теософия и ее последователи не одержимы идеей насильственного объединения религий. У последователей теософии есть своя точка зрения на своеобразие религий, но они никому не собираются ее навязывать. "Опасайтесь навязывания не только в отношении чужих зазываний, но чтоб и самим не сделаться навязчивыми"(Община, 129). Каждый имеет право верить во что угодно. Поэтому приписывание теософии тоталитарного желания "всех насильно объединить", по меньшей мере, некорректно. Кстати, само христианство за долгие века своего существования неоднократно проводило акции насильственного распространения своей веры.

 

О взаимоотношении учений Живой Этики и теософии и других верований. Полемика и резкая критика между различными философскими системами была всегда. Мы не можем рассматривать эту критику, как признак нетерпимости какой-либо философии. Нетерпимость может быть в отношении человека, исповедующего одну веру со стороны человека, исповедующего другую веру. Да, действительно, теософия никогда не будет объединяться с учениями, не признающих первостепенную важность выполнения моральных заповедей и долга. Из этого не следует, что последователь теософии или Живой Этики должен проявлять нетерпимость к последователям таких учений, считая, что они - "грязные", а сам он - "чистый", так как кто может считать, что он сам никогда не делает зла и безгрешен?

Христианство же, наоборот, уверено, что любой человек нецерковного вероисповедания, отвергнувший по каким-либо причинам учение христианской церкви, находится "в когтях дьявола", будь он даже человеком высшей добродетели. Поэтому теософия предлагает изъять из религий самое некрасивое - религиозную нетерпимость к людям других вероисповеданий, порождающую ненависть в обществе. Реально для этого нужно собраться представителям разных религиозных организаций, сопоставить моральные заповеди, предлагаемые их учениями и выделить общие. Также эти представители должны признать важность реального выполнения этих заповедей, т.е. того, что никакой буддист или христианин не может приблизиться к Богу (или к Нирване), не выполняя полностью этих заповедей. Да, возможно, Андрей Кураев скажет, что это будет "наименьший знаменатель" всех вер, но, на мой взгляд, для большинства людей он будет очень высок. И понимание этой высоты должно приучить последователей любой религии прежде всего видеть "бревно в своем глазу, а не соринку в чужом".

 

Следующий аргумент Андрея Кураева: "А еще, приступая к сравнительному изучению религий, нельзя не поразиться тому, что "не видят разницы" между религиями журналисты и учительницы, - то есть люди, составившие представление о религии на основе трех - четырех книжек. Монахи же, всю жизнь посвятившие духовной борьбе, решительно отвергают синкретизм" [1, стр.49]. На мой взгляд, приверженность людей, "далеких от христианской религиозной практики", идеям объединения можно объяснить тем, что их нравственным чувствам противоречит вера в то, что человек высочайшей добродетели и внецерковного вероисповедания может по воле всех любящего Бога христианства попасть в ад на вечные муки. А многие монахи христианства, на мой взгляд, против идеи объединения на том основании, что они уверены, что их вера приводит к добродетели и Богу, а то, что получится после объединения религий - еще неизвестно.

Об определении секты. Я рассмотрю три определения секты: бытовое, более-менее научное (я взял его из "Словаря иностранных слов"), и предложенное Андреем Кураевым.

Бытовое определение секты, сформированное в России в последние годы, понимает под сектой религиозную организацию -  тоталитарную секту, основатели которой ставят целью получение власти над верующими и присвоение себе материальных благ верующих. Слово это ("секта") в быту является как бы ругательным, призванным сеять ужас (в выражениях типа "Да что ты, милый, это же СЕКТА!"). На мой взгляд, теософское и рериховское общества, занимающиеся переизданием и изучением философской литературы, не подходят под это определение. В доказательство этого можно привести несколько цитат из книги "Ключ к теософии": "Интересующийся. Хорошо. Скажите, получал ли кто-нибудь из Основателей - полковник Г.С. Олькотт или Е.П. Блаватская - вообще какие-нибудь деньги, прибыль или извлекал ли какую бы то ни было практическую выгоду из работы Теософского Общества, как утверждают некоторые газеты?

Теософ. Ни одного пенни. Газеты лгут. Напротив, оба они отдали все, что имели, и буквально дошли до нищеты. Что до "практической выгоды", то подумайте о той клевете и поношениях, которым они подвергались, а потом спрашивайте" [3, стр.311].

"В опубликованной в январе 1889-го года сводке вы найдете точный официальный отчет обо всех деньгах, когда-либо полученных из какого бы то ни было источника с 1879-го года. Общая сумма поступлений из всех источников (вступительные взносы, пожертвования и т.д. и т.п.) за эти десять лет составила менее шести тысяч фунтов, а их значительная часть внесена самими основателями из своих собственных средств и из доходов от их литературной деятельности. Все это было открыто и официально признано даже нашим противником - Обществом Психических Исследований. И теперь оба основателя не имеют ни гроша: одна - слишком стара и больна, чтобы работать, как когда-то, и не имеет возможности уделять время посторонней литературной работе, чтобы помогать Обществу деньгами, а может писать только ради дела теософии; другой - продолжает работать как и прежде и получает за это все также мало благодарности" [3, стр.312].

"... мы не можем и никогда не попрошайничали, никогда не следовали примеру церквей и сект в "сборе денежных пожертвований". Небольшие суммы, изредка присылаемые в поддержку Общества преданными собратьями, являются просто добровольными пожертвованиями" [3, стр.314].

Скорее, наоборот, современная христианская церковь, пользуясь своим авторитетом, собирает на улицах и в метро пожертвования (которые можно было бы направить остро нуждающимся в пище и одежде людям) на ремонт своих храмов, а в самих храмах за деньги можно заказать разные религиозные обряды. Более того, верхушка церкви относительно неплохо живет по сравнению с младшим духовенством и многими прихожанами. Попытки же публично заявлять (как это сделал Глеб Якунин), что в церкви идет борьба за власть, приводят к конфликту с церковным руководством и последующими действиями "в духе христианского милосердия" против заявляющего.

Теперь следующее определение секты: "СЕКТА [лат. secta - учение, направление, школа] - религиозная община, группа, отколовшаяся от господствующей церкви" [2, стр.447]. Откалывалась ли теософия от христианства или какого-либо другого учения? Нет, так как она, вероятно, существовала до христианства.

 Теперь рассмотрим христианство. В христианстве есть три достаточно многочисленных церкви:

православная, католическая и протестантская. Одна из них должна быть господствующей. Значит, две остальные - секты, отколовшиеся от господствующей церкви. Таким образом, человек, приобщающийся к церкви, в двух случаях из трех попадает в секту. (Какая из трех христианских церквей является господствующей - я не знаю. Пусть с этим разбираются сами церкви.)

Теперь определение секты Андрея Кураева: "Итак, сектантской в моем понимании является любая религиозная деятельность, осуществляемая вне Церкви и в противостоянии ей" [1, стр.70]. Далее в книге следует несколько уточнений. Короче говоря, "кто не с нами, тот секта", но с некоторыми уточнениями. Основные, на мой взгляд, уточнения таковы: во - первых, признак секты - попытка отлично от церкви истолковать Евангелие; во-вторых - "... признаком секты является именно обман: когда на входе человек уверяется в одном, а в итоге ему преподносят нечто совсем другое. Например, если его приглашают на "христианский семинар" или на "лекцию по изучению Евангелия", а через годы ему будет предложено по сути забыть о всяком христианстве, уйти из Церкви и следовать путем очередной йоги ("раджа", "бхакти", "агни"...)" [1, стр.71]. И Андрей Кураев считает, что теософы и рериховцы завлекают к себе людей "близкими к христианству" убеждениями, чтобы потом преподать нечто другое. Он считает, что доктрина "тайная", и, значит, есть система посвящений, из чего следует, что знание, полученное впоследствии, может противоречить полученному ранее.

Да, я согласен с Андреем Кураевым в том, что теософия и современное церковно-христианское учение имеют достаточно различные истолкования Библии. Нельзя говорить, что теософия исповедует современное церковное христианство. Теософия придерживается учения первых отцов христианства, в частности, Оригена, а не последующих искаженных толкований современных церквей. Тем не менее, в общепринятом церковном истолковании Библии есть несколько достаточно серьезных нестыковок и непонятных доктрин (об этом ниже), что дает моральное право любому человеку самому заниматься исследованием и истолкованием Библии. Библия не является внутрицерковной книгой - она была написана для всех людей. А по поводу того, что доктрина теософии "тайная", можно сказать, что вся современная теософская литература открыта, ее можно приобрести, почитать в библиотеках и самому сделать выводы. На мой взгляд, какой - то сокрытой литературы или систем посвящений в современных рериховском и теософском обществах нет.

Итак, можно сделать выводы. Во-первых, приписывание теософии идей навязывания своего мнения или насильственного объединения религий не имеет под собой никаких оснований. Учение теософии выступает за веротерпимость, но не имеет ничего общего с религиозными учениями, не признающими важнейшую роль исполнения на практике моральных заповедей.

Под практически любое определение секты (кроме данных приверженцами церкви по принципу "кто не с нами - тот секта") сама церковь подпадает намного более убедительно, чем любое общество, занимающееся изучением и переизданием литературного наследия философов.

 

В заключение хочу сказать, что не хотел обидеть чьих-то религиозных чувств. Христианство и православие воспитало немало людей высокой добродетели и сохранило для нас Библию. Многие века оно противостояло грубому атеизму и отстаивало моральные заповеди, изложенные в Библии. Поэтому я, как человек "языческих" убеждений, уважаю христианство.

Также, я против обывательского ругательного понимания термина "секта". Нисколько не оправдывая тоталитарную и злобную политику некоторых сект, стоит сказать, что часто в сектах люди воспитывают в себе такие качества, как братство, взаимопомощь, бескорыстие, любовь к ближним, отказ от земных удовольствий, честное стремление докопаться до истины. Стоит заметить, что в Евангелии от Матфея есть такие строки: "Другой же из учеников Его сказал Ему: Господи! Позволь мне прежде пойти и похоронить отца моего. Но Иисус сказал ему: иди за Мною, и предоставь мертвым погребать своих мертвецов" (Мф. 8, 21). Для современного обывателя уход человека из дома, не похоронив своего родного отца, чтобы "следовать за пророком", является чем-то ужасным, нечеловеческим. Короче говоря, если бы Иисус появился в наше время, его могли бы принять за основателя очередной "тоталитарной секты" с последующими гонениями со стороны обывателей.

 

 

Наука и теософия

 

"Общие законы человеческого познания, проявившиеся и в открытиях атомной физики, не являются чем-то невиданным и абсолютно новым. Они существовали и в нашей культуре, занимая при этом  гораздо более значительное и важное место в буддийской и индуистской философиях. То, что происходит сейчас, - подтверждение, продолжение и обновление древней мудрости" [5, стр.13], Роберт Оппенгеймер.

"Мы можем найти параллель урокам теории атома в эпистемологических проблемах, с которыми уже сталкивались такие мыслители, как Лао-Цзы и Будда, пытаясь осмыслить нашу роль в грандиозном спектакле бытия - роль зрителей и участников одновременно" [5, стр.13], Нильс Бор.

"Значительный вклад японских ученых в теоретическую физику, сделанный ими после Второй мировой войны, может свидетельствовать о некоем сходстве между философией Дальнего Востока и философским содержанием квантовой теории" [5, стр.13], Вернер Гейзенберг.

 

Не секрет, что предлагаемое теософией миропонимание претендует на научность. Андрей Кураев же считает, что это миропонимание ненаучно. Попробуем разобраться.

Одно из основных положений теософии заключается в том, что Первичная Причина существования нашего мира неисповедима и вне познавания. Андрей Кураев считает, что "Сложность здесь в том, что остается неясным: как можно составить "научное представление" о том, что находится вне познавания"? Наука, как мне кажется, обычно предпочитает иметь дело с познаваемыми реалиями..."[1, стр.75]. Также он приводит слова другого христианского писателя - Владимира Соловьева: "Если верить настойчивому утверждению г-жи Блаватской, что "теософия" есть знание, основанное на наблюдении и опыте, то, пожалуй и неуместно искать здесь разрешения высших метафизических вопросов: ибо кто же наблюдал первоначальное происхождение индивидуального бытия, и кто делал опыты над окончательными результатами мирового процесса?" [1, стр.75]. На мой взгляд, с точки зрения науки, теософские утверждения о метафизических вопросах имеют статус гипотезы, или научного предположения. Гипотез в науке очень много. Например, "Теория большого взрыва", гипотеза о происхождении человека от обезьяны и т.д. Гипотезы можно проверять и сравнивать друг с другом мысленными экспериментами. Также, теософия, как и наука, имеет право очерчивать границы познавания. Так, например, современная квантовая физика соотношениями неопределенности Гейзенберга (говорящими о невозможности точного измерения всех параметров частиц) фактически очертила границы нашего познавания в этом направлении. И заявления теософов о том, что "Первопричина неисповедима и вне познавания" является научным представлением о границах познания человечества. В работах Е.П. Блаватской (в частности, в "Тайной Доктрине") это представление убедительно обосновано.

В своей книге, Андрей Кураев, желая показать "антинаучность" теософии приводит несколько цитат из работ Е.П.Блаватской и Е.И. Рерих. Честно говоря, некоторые из них я не понял. Возможно, их стоит истолковывать в психологическом или метафизическом смысле. В этих цитатах за символами могут скрываться некоторые метафизические или психологические идеи. И их рассмотрение в контексте астрономии, биологии или географии не имеет особого смысла. Также стоит заметить, что Е.И. Рерих и Е.П.Блаватская имеют право на ошибку. Более того, эти малопонятные нам фрагменты касаются частных вопросов и не бросают тени на основные доктрины теософии.

Стоит заметить, что взгляды теософии на происхождение жизни и человека отличаются от привычных идей атеистического или богословского толка. Например, приведенный Андреем Кураевым отрывок "Первая Раса создала Вторую посредством "почкования", Вторая дала рождение Третьей - которая сама разделилась на три определенных подразделения, состоящих из людей, различно порожденных. Первые два подразделения размножались посредством выделения жизненного флюида, капли которого, собираясь, образовывали яйцеобразный шар, или, скажем, яйцо, служившее внешним вместилищем для зарождения в нем плода и ребенка. Потомство ранних суб-рас было совершенно бесполо, но потомство следующих суб-рас рождалось андрогинным. Именно, в Третьей Расе произошло разделение полов" [1, стр.78] относится к теософской доктрине о происхождении и развитии человечества. Непривычно? Да, пожалуй. Тем не менее, на мой взгляд, эта доктрина вполне заслуживает статуса научной гипотезы. Более того, она позволяет объяснить то, что не могут объяснить современные гипотезы из этой области науки (в частности, происхождение самосознающего сознания).

После приведения нескольких подобных цитат Андрей Кураев делает вывод, что в теософии много "антинаучных" догматов. Здесь следует пояснить разницу между понятиями "догмат" и "научная гипотеза". Догмат - "положение, принимаемое за непреложную, непререкаемую истину, признаваемое бесспорным и неизменным без доказательства, некритически, без учета конкретных условий" [2, стр.172]. Догмат недоступен критике. Напротив, научную гипотезу можно критиковать и опровергать, противопоставляя ей другую, более логичную гипотезу. Например, (не хочу обидеть христиан!) "Бог есть Любовь" - это богословский догмат, в который надо слепо верить, несмотря на то, что Бог имеет отношение к происхождению зла. Теософская же доктрина о происхождении человека, как постепенной материализации из астральных форм, не содержит в себе противоречий и доступна для критики.

Теперь о том, в чем теософия не согласна с наукой. Да, действительно, у Е.П.Блаватской есть такие строки: "Мы подвергаем резкой критике современную науку, пытаясь защитить наши освященные веками теософские доктрины" [1, стр.79]. Эта критика относится, в первую очередь, к недостаточному вниманию науки к объяснению феноменов парапсихологии (ясновидения, телепатии, телекинеза, случаев излечения экстрасенсами неизлечимых с точки зрения медицины болезней). Вообще, современная наука практически не обсуждает и не разрабатывает гипотез, связанных с существованием астральных миров, духов, материальности мысли, воздействия мысли на разные объекты и т.п., что показывает некоторую предвзятость, желание мыслить только в грубо-материалистических категориях.

К счастью, на мой взгляд, в последнее время ситуация начинает несколько исправляться. Одно из свидетельств этому - книга Фритьофа Капра "Дао физики". В аннотации сказано, что "Фритьоф Капра, автор предлагаемой книги "Дао физики", написанной в 1974г. и впервые опубликованной в 1976г., получил степень доктора философии в Венском университете, и затем занимался исследованиями в области теоретической физики высоких энергий в Парижском и Калифорнийском университетах и в Императорском -колледже в Лондоне. Автор описывает физические понятия и теории, избегая технического и математического языка. Ф. Капра раскрывает глубинную взаимосвязь картин мира физиков и мистиков (даосов, индусов, буддистов и дзэн-буддистов), находит в современной физике подтверждение многим постулатам древних религиозных учений Востока и рассматривает их взаимосвязь... ...После первого издания книга была с энтузиазмом принята в Великобритании и США, несмотря на более чем скромную поддержку и рекламу. Вскоре о ней стали говорить во всем мире, и к 1984 году она была представлена десятками разноязычных изданий и, в общей сложности, выдержала тринадцать изданий только на английском языке. Широкая популярность книги позволила автору посетить множество стран с лекционными турне" [5, стр.2].

Приведём несколько цитат из этой книги. "Самая важная характерная черта восточного мировоззрения, можно сказать, его сущность, - осознание единства и взаимосвязанности всех вещей и явлений, восприятие всех явлений природы в качестве проявлений лежащего в основе единства. Все вещи рассматриваются как взаимозависимые и нераздельно связанные части этого космического целого, как различные проявления одной и той же высшей реальности. Восточные традиции неоднократно упоминают о высшей, неделимой реальности, воплощениями которой служат все вещи, являясь, таким образом, ее составными частями. В индуизме она называется Брахман, в буддизме - ДХАРМАКАЙЯ, в даосизме - Дао. Поскольку она находится вне всяких понятий и категорий, буддисты называют ее также ТАТХАТА, или "таковость". "То, что в душе называется "таковостью", есть единство множественности вещей, великое всеобъемлющее целое". В обычной жизни мы не осознаем этого единства, разделяя мир на самостоятельные предметы и события. Безусловно, это разделение помогает нам иметь дело с нашим повседневным окружением, не являясь, тем не менее, фундаментальным свойством действительности. Это абстракция, порожденная нашим разграничивающим и категоризирующим интеллектом. Уверенность в реальности наших абстрактных понятий самостоятельных "вещей" и "событий" - не более, чем иллюзия. Индуисты считают, что эта иллюзия порождена АВИДЬЕЙ, то есть неведением ума, околдованного МАЙЕЙ. Поэтому основной задачей восточных мистических традиций является "исправление" сознания при помощи медитации, которая делает его уравновешенным и спокойным. САМАДХИ, что значит на санскрите "медитация", буквально переводится как "душевное равновесие". Здесь имеется в виду то уравновешенное и безмятежное состояние сознания, при котором становится возможным восприятие принципиального единства Вселенной”. "Входя в чистейшее САМАДХИ, обретаешь проницательное прозрение, позволяющее осознать абсолютное единство Вселенной".

Принципиальное единство Вселенной осознается не только мистиками, это - одно из основных открытий, или, вернее сказать, откровений современной физики. Оно становится очевидным уже на уровне атома и делается все более несомненным по мере дальнейшего проникновения в толщу вещества, вплоть до мира субатомных частиц" [5, стр.108]. "Так, квантовая теория свидетельствует о принципиальном единстве Вселенной. Она показывает, что нельзя разложить мир на независящие друг от друга мельчайшие составляющие" [5, стр.115]. "Углубляясь в толщу материи, мы обнаруживаем, что она состоит из частиц, которые, тем не менее, не похожи на "строительные кирпичики" в понимании Демокрита и Ньютона. Это просто идеальные модели, удобные с практической точки зрения, но лишенные фундаментального знания. По словам Нильса Бора, "изолированные материальные частицы - это абстракции, свойства которых могут быть определены и зафиксированы только при их взаимодействии с другими системами"" [5, стр.115]. "В этом заключается основная проблема интерпретации эксперимента ЭПР, и именно в этом вопросе Эйнштейн не мог согласиться с Бором. По мнению Эйнштейна, поскольку никакой сигнал не способен перемещаться в пространстве быстрее скорости света, измерение, произведенное по отношению к одному из электронов, не может в то же мгновение сообщить определенное направление вращению второго электрона, находящегося в тысячах миль от первой частицы. По мнению Бора, система из двух электронов представляет собой неделимое целое, хотя частицы и разделены большим расстоянием, и мы не можем рассматривать эту систему в терминах составных частей. Хотя электроны находятся довольно далеко друг от друга, они, тем не менее, соединены мгновенными, нелокальными связями. Эти связи не являются сигналами в понимании Эйнштейна, они не соответствуют нашим условным представлениям о передаче информации. Теорема Белла подтверждает справедливость концепции Бора в отношении несовместимости взглядов Эйнштейна на физическую действительность как на сложную структуру, состоящую из самостоятельных элементов, разделенных пространством, с законами квантовой теории. Другими словами, теорема Белла проливает свет на фундаментальную взаимосвязь и нераздельную слитность Вселенной.

Как говорил за две тысячи лет до Белла индийский буддист Нагарджуна: "Вещи черпают свое существование и природу во взаимозависимости, и не являются ничем сами по себе"" [5, стр.289].

"Гипотеза бутстрапа не только отрицает существование фундаментальных составляющих материи, но и вообще отказывается от использования представлений о каких-либо фундаментальных сущностях - законах, уравнениях и принципах, - а значит, и от той идеи, которая на протяжении столетий была неотъемлемой частью естествознания. Представления о фундаментальных законах природы опирались на веру в божественные законы, которая была в высшей степени характерна для иудейско-христианской традиции. По словам Фомы Аквинского, "Существует некий вечный закон, а именно рассудок, существующий внутри сознания Бога и  управляющий всей Вселенной".

Представления о вечном божественном законе оказали колоссальное влияние на западную философию и науку. Так, Декарт писал о "законах, которые Бог вложил в природу", а Ньютон полагал высшей целью своей научной работы сбор доказательств существования "законов, предписанных природе Богом". На протяжении трех столетий после Ньютона исследователи видели свое предназначение в выявлении и описании высших фундаментальных законов природы.

Для современной физики характерен совершенно иной подход. Ученые осознали, что все их теории, описывающие явления природы, включая и описание "законов", представляют собой продукт человеческого сознания, следствия понятийного структурирования нашей картины мира, а не свойства самой реальности. Новое мировосприятие, как и все научные теории и постулированные в них "законы природы", характеризуется ограниченностью и приблизительностью" [5, стр.260].

На фоне таких утверждений ученого-физика, слова Андрея Кураева, о том, что "Науки у теософов нет" [1, стр.106], выглядят несколько надуманными. Более того, было бы интересно узнать, как с точки зрения современной христианской мысли объяснить сходство картин мира, предлагаемых древними мистиками Востока (и работами Е.П.Блаватской) с картиной мира в понимании современной науки. Чем можно объяснить такое предвидение?

Здесь стоит заметить, что у церкви вообще весьма своеобразное отношение к феноменам парапсихологии. Когда исцеление или верное пророчество производится человеком христианской веры - церковь говорит, что это явление "от Бога". Когда точно такое же исцеление или пророчество осуществляется человеком внецерковного вероисповедания (или вообще атеистом) - ему приписывается "сила Дьявола".

Многие христиане, безусловно, не будут поддерживать исследования в области парапсихологии. Более того, церковь будет стремится к отрицанию парапсихологии, как науки. Почему это происходит? На мой взгляд, христианская вера в "исключительную божественность" Иисуса Христа во многом держится чудесами и пророчествами, произведенными им. Если же, вследствие исследований парапсихологии, будет открыта методика, и многие люди смогут производить подобные чудеса, понятие "исключительности" чудес Иисуса будет нивелировано. Понятно, церковь этого не хочет. Тем не менее, судя по всему, история знает людей, производящих такие же чудеса, как и Иисус. Одним из них был Аполлоний Тианский. Е.П.Блаватская пишет: "Аполлоний Тианский - замечательный философ, родившийся в Каппадокии приблизительно в начале первого столетия; ревностный пифагореец, изучивший финикийские науки под управлением Евдитема и пифагорейскую философию и другие учения - у Евксена из Гераклеи. ...По возвращении из Индии, он показал себя истинным посвященным, ибо эпидемии и землетрясения, смерти правителей и другие события, им предсказанные, полностью сбывались.  ... Он проповедовал афинянам и жителям других городов чистейшую и благороднейшую этику, и феномены, им совершенные, были столь же чудесны, сколь и многочисленны и хорошо засвидетельствованы. "Как это понять, - спрашивает с тревогой Юстин Мученик, - как понять, что талисманы (telesmata) Аполлония имеют силу, ибо они предохраняют, как мы видим, от ярости волн, злобы ветра и нападения диких зверей; и, в то время, как чудеса нашего Господа сохраняются лишь в преданиях, чудеса Аполлония весьма многочисленны и подлинно проявляются в теперешних событиях?.." ("Quecst",XXIV)" [6, стр.52-53]. Более того, после своей смерти, Аполлоний явился императору Аурелиану и тем спас свой город (Тиану) от разрушения. Е.П. Блаватская сообщает, что этот случай был засвидетельствован Вописком в 250 году: "Этот отрывок звучит так: "Аурелиан принял решение уничтожить Тиану, и город обязан своим спасением только чуду Аполлония. Этот человек, такой знаменитый и такой мудрый, этот великий друг Богов внезапно появился во весь рост перед возвращающимся в свой шатер императором и сказал ему на языке панонийцев: "Аурелиан, если ты хочешь победить, то оставь эти злобные замыслы против моих сограждан; если ты хочешь повелевать, то воздержись от проливания невинной крови; и если ты хочешь жить, то воздержись от несправедливости." Аурелиан, зная в лицо Аполлония, чьи портреты он видел во многих храмах, будучи поражен свершившимся чудом, сразу поклялся ему (Аполлонию) воздвигнуть статую, портрет и храм, и всецело вернуться к идеям милосердия." И затем Вописк добавляет: "Если я стал все больше верить в добродетели величественного Аполлония, то это потому, что после собрания сведений от наиболее серьезных людей, я нашел подтверждение всем фактам в книге Улпианской библиотеки" (см. Флавий Вописк, Аурелиан)"" [7, стр.131].

 

Теперь перейдем к обсуждению теософской доктрины о существовании сознания и разума у планет. Исследовательский Центр Блаватской опубликовал статью, в которой говорится: "Она (Е.П.Блаватская) утверждала, что у планеты существует свой собственный дух. (Как отважилась она высказать это в 1888г.?) Ныне последователи Гайя-теории приводят свидетельства телеологической (целенаправленной) активности планеты Земля. Признавая телеологическое поведение Земли, можно допустить существование сознания и разума у планеты. Признав, что Земля - существо без мозговой коры - обладает сознанием и разумом, допустив возможность какого-то вида сознания у атомов и растений, можно допустить его существование у Солнца" [8, стр.46].

Против этой доктрины у Андрея Кураева, видимо, есть только один аргумент: "Не должен ли Центр управления полетов превратиться в Центр по связям с Дхиан-Коганами (разумами - С.М.) Солнечной системы?" [1, стр.80]. На мой взгляд, он несерьезен. Также, у Андрея Кураева есть такие слова: "И вот уже назло всей современной физике, исходящей из наличия предельной скорости для любых взаимодействий, вице-президент Международного центра Рерихов Л.Шапошникова уверяет, что "Мы обмениваемся энергией с Солнцем, с зодиакальными созвездиями, с созвездием Ориона"" [1, стр.79]. Во-первых, современная физика (см. эксперимент ЭПР) отнюдь не "исходит из наличия предельной скорости для любых взаимодействий". Во-вторых, слово "энергия" в вышеприведенной цитате, скорее всего, использовано в психологическом контексте. Поэтому, рассматривать такие утверждения с точки зрения физики - все равно, что, например, рассматривать утверждения психологии о "силе характера" с позиций "а где же тут масса характера и его ускорение?"

Об истории и востоковедении в теософских работах. Е.П.Блаватская рассказала о тождестве религий и показала, что все они имеют одну и ту же основу, идентичные культы, представления. Внешним и внутренним различиям религий мы во многом обязаны позднейшим искажениям. Более того, она до некоторой степени приоткрыла для запада восточные мистические доктрины и показала успехи восточных мистиков в философии, познании скрытой человеческой природы и феноменов парапсихологии. Андрей Кураев замечает в работах Е.П.Блаватской в отношении этих наук несколько спорных утверждений. Я, к сожалению, не историк и не востоковед. Но, на мой взгляд, многие из замеченных спорных утверждений либо несущественны, либо неверно истолкованы. Поскольку не все востоковеды придерживаются позиций Е.П.Блаватской, при обсуждении таких утверждений Андрей Кураев использует излюбленный прием современного христианства - ссылку на мнение большинства. Он заключается в том, что при отсутствии аргументов и ясного знания по какому-либо вопросу можно сказать - "большинство думает также, как я, значит, я - прав." Видимо, практика подобных рассуждений имеет корни в миссионерском характере христианства. Например, когда миссионер пытается объяснить неверующему, что Бог очень благодетелен, - он говорит: - "Бог дал тебе жизнь и свободу, а все считают, что это высшее благо - значит, Бог благодетелен", хотя, благо свобода и жизнь или нет - спорный философский вопрос. Далее, когда христианину потребуется показать великую высоту своей религии по сравнению с другими, он скажет - "Разве Будда пожертвовал собой на кресте, как Христос?" Таким образом, фактически подтвержденная способность к самопожертвованию, мученичеству ради идеи, выставляется главным критерием выбора самой великой религии. Тем не менее, за Сталина тоже умирали, но не станет же христианин утверждать, что этих умерших и сталинские идеи можно ставить в один ряд с Иисусом Христом и христианством? Также, очевидно, христиане не будут применять честертоновскую фразу "Никогда не бывало, чтобы считанные люди значили так много, все остальные - ничего не значили" [1, стр.363] к тем временам, когда Христос путешествовал со считанными людьми, а большинство было против. Вероятно, идея правоты большинства также пошла со времен церковных соборов (вырабатывающих доктрины церкви), на которых решения, видимо, принимались именно большинством голосов. К чему это приводило, можно видеть из следующего отрывка рукописей Е.П.Блаватской (хотя, честно говоря, я сам не проверял точность этих сведений): " В этом, как и во многом остальном, мудрые Церковные Соборы противоречили самим себе и изменяли свои решения неоднократно. Давайте будем суммировать и бросим взгляд на тексты, предъявляемые нам для обзора. Это - История. Епископ Павел из Самосаты отрицал божественность Христа на Первом Соборе в Антиохии; при самом начале и рождении богословского Христианства Его называли "Сыном Божиим" просто по причине Его святости и добрых деяний. Его кровь была поддающейся тлению в Таинстве Евхаристии. На Никейском Соборе, состоявшемся в 325 году нашей эры, Арий выступил со своими предпосылками, которые почти раскололи Католический Союз. Семнадцать епископов защищали доктрины Ария, который из-за них был сослан. Тем не менее, тридцатью годами позже, в 355 г., на Миланском Соборе триста епископов подписали послание, выражающее верность взглядам Ария, несмотря на то, что за десять лет до этого, в 345 г., на новом Антиохийском Соборе евсевиане провозгласили, что Иисус Христос был Сын Божий и Един со Своим Отцом. На Сирмийском Соборе в 357 г. "Сын" перестал быть единосущным. Аномаэнисты, которые отрицали эту единосущность, и арианцы восторжествовали. Годом позднее на Втором Анкирском Соборе было объявлено, что "Сын не был единосущ, но только подобен Отцу по своей сущности". Папа Либерий утвердил это решение.

В течение нескольких столетий Соборы боролись и ссорились, поддерживая наиболее противоречивые и оппозиционные взгляды; плодом их тяжелых родовых мук была Святая Троица, подобно Минерве появившаяся из богословских мозгов, вооруженная всеми громами Церкви. Новая тайна была введена в мир среди ужасающей борьбы, где пускались в ход убийства и другие преступления. На Соборе в Сарагосе, в 380 г., было провозглашено, что Отец, Сын и Святой Дух суть одно Лицо, а Христова человеческая натура только "иллюзия" - эхо индусской доктрины Аватаров. "Раз попавши на этот скользкий путь, Отцам пришлось скатиться вниз ad absurdum, что они не преминули сделать." Как отрицать человеческую натуру в том, кто родился от женщины? Единственное мудрое замечание, высказанное в течение одного из Константинопольских Соборов, шло от Евтихия, который оказался достаточно смелым, чтобы сказать: "Пусть Бог сохранит меня от мудрствований о естестве моего Бога" - за что был изгнан папой Флавием.

На Эфесском Соборе, в 449 г., Евтихий получил реванш. Когда Евсевий, правдивый епископ Цезареи, принуждал его к признанию в Иисусе Христе двух различных натур, Собор восстал против него, и было предложено сжечь Евсевия живьем.

Епископы встали, как один человек, и с сжатыми кулаками и с пеной ярости требовали, чтоб Евсевий был разорван на две части и чтобы с ним поступили так, как он хотел поступить с Иисусом, чье естество он делил. Евтихий был снова восстановлен в сане и должности, а Евсевий и Флавий смещены. Затем обе партии яростно атаковали друг друга и вступили в драку. Со Св. Флавием епископ Диодор так плохо обошелся, так оскорблял и пинал его, что тот умер несколько дней спустя от нанесенных ему побоев" [7, стр.138].

На мой взгляд, большинство практически всегда неправо. И, рано или поздно, появляется человек, доказывающий большинству эту неправоту. Большинству это не нравится, - ученого сжигают на костре. После этого большинство принимает его точку зрения. Далее ситуация повторяется.

 

Но вернемся к книге Андрея Кураева. В ней содержится несколько указаний на неаккуратное обращение Е.П.Блаватской и Е.И.Рерих с историческими источниками. Я сейчас не могу это оспорить - первоисточники пока, к сожалению не изучал. У меня есть такое мнение относительно источников: поскольку сведения о некоторых исторических фактах к нам дошли от людей, возможно, не вполне заслуживающих доверия, к любым источникам следует относиться осторожно. Церковь не должна претендовать на то, что она абсолютно точно знает, какую доктрину проповедовал Христос или, например, Ориген. Блаватская, например, пишет, что Ориген - "христианский богослов, родившийся в конце второго столетия, вероятно в Африке, о котором очень мало известно, поскольку фрагменты его биографии дошли до потомков в изложении Евсевия, самого отъявленного фальсификатора всех времен. Считается, что последний собрал более ста писем Оригена (или Оригенеса Адамантиуса), которые теперь считаются утерянными" [3, стр.386]. Вполне возможно также, что некоторые тексты Библии за 2000 лет были изменены или утрачены: "Теперь можно понять, почему Евангелие от Матфея, Евангелие эбионитов, на его еврейском языке было навсегда исключено от мирского любопытного взора. "Иероним нашел достоверное и подлинное Евангелие, написанное по-еврейски Матфеем Мытарем; он нашел его в библиотеке, собранной в Цезареи мучеником Памфилием. "Я получил разрешение от назареев, которые в Берое, в Сирии, пользуются этим (евангелием), на его перевод.", он пишет в конце четвертого века. "В Евангелии, которое назареи и эбиониты употребляют", говорил Иероним, "которое недавно я переводил с еврейского на греческий и которое многими людьми называется подлинным евангелием от Матфея", и.т.д. Что Апостолы получили тайную доктрину от Иисуса и что он сам преподавал таковое, очевидно из дальнейших слов Иеронима, который признался в этом в момент неосторожности. В письмах к епископам Хроматию и Хелиодору он жалуется, что "достался тяжелый труд с тех пор, как ваши преподобия приказали мне (перевести) то, что Св. Матфей сам, Апостол и Евангелист, не захотел открыто писать. Ибо, если бы оно не было сокровенным, он (Матфей) добавил бы к этому Евангелию, что то, что он выдал было его; но он составил эту книгу запечатанной в еврейские буквы, которые он расположил даже таким образом, чтобы этою книгою, написанной еврейскими буквами и рукою его самого, могли бы владеть наиболее религиозные люди; которые также, с течением времени, получили ее от тех, кто предшествовал им. Но самую эту книгу они никогда не давали кому-либо переписывать, а ее текст они передавали одни по-одному, другие - по-другому"" [7, стр.142].

 

Перейдем к следующим вопросам. В главе своей книги "Сатанизм для интеллигенции", посвященной науке, Андрей Кураев утверждает, что Рерихи якобы "демонстративно" почитали Сергия Радонежского, потому что он был христианином. Андрей Кураев почему-то считает, что Рерихи и их последователи не имеют права почитать выдающихся святых христианства за их добродетели. Вероятно, здесь сказывается влияние принципа "кто не с нами - тот против нас", получившего распространение в христианстве (так как христианская церковь, по-моему, считает, что тот, кто отверг ее вероисповедание находится "в когтях дьявола"). Но если такая "добрая" идея есть в современном христианстве - для чего ее приписывать теософам? На мой взгляд, конечно, преп. Сергий не является основным идеологом теософии, тем не менее, многие его высочайшие добродетели заслуживают почтения любого человека.

Андрей Кураев часто использует обывательско-бытовую идеологию и соответствующее истолкование понятий для критики теософии. Например, понятие корысти, с точки зрения обывателя, сводится к получению материальной выгоды. С точки зрения теософии, на мой взгляд, корысть - любое желание получения личной выгоды - неважно, материальной или духовной. Например, в желании самоубийства существует некая духовная корысть - желание "отдохнуть", убежать от исполнения долга жизни (временами очень тяжелого). Также, в желании спасения своей собственной, личной души тоже заключена корысть. Теософия говорит, что добро надо делать не для спасения своей души, а просто так, потому что это благо. "Воздерживайся потому, что воздержание - благо, а не ради сохранения себя в чистоте" [9, стр.19]. "Путь следует разыскивать ради самого пути, а не ради тех ног, которые будут ступать по нему" [9, стр.19]. На мой взгляд, в теософии ключ к освобождению от корысти заключается в уходе от объектного образа мышления (обособления, разделения в нашем сознании "себя" и "других"), в понимании того, что видимый мир - иллюзия, а души всех людей представляют собой дифференциации Единого Духа. При достижении такого состояния сознания человек будет понимать, что делать зло другим - все равно, что делать его себе. Такое понимание должно излечить человечество от зла.

Андрей Кураев использует сложившуюся обывательско-бытовую точку зрения на оккультизм, как на грубую мистику (привороты, злобное колдовство, "обрубание энергетических хвостов" и т.п.). Пользуясь таким ошибочным общественным мнением, Андрей Кураев запугивает читателей "Сатанизма для интеллигенции" такими понятиями, как "оккультирующий интеллигент", "оккультный мавзолей", "оккультизм в школе". С точки зрения теософии, основа истинного оккультизма - выполнение на практике моральных заповедей Христа, Будды, Лао-Цзы и других великих Учителей человечества. Таким образом, преподавание в школах любых нравственных заповедей является ничем иным, как преподаванием оккультизма. И, если Андрей Кураев захочет изъять из школьных программ "оккультизм", ему придется отказаться от преподавания в школах любых нравственных норм, что, на мой взгляд, недопустимо.

Я против использования таких приемов, как ссылки на мнение большинства, обывательско-бытовое истолкование терминов и идей философской системы в претендующей на объективность книге.

 

В заключение обсуждения отношений науки и теософии, хочется сказать, что многие вопросы здесь не были или недостаточно освещены, - отчасти вследствие моей некомпетентности в них. Среди этих вопросов многие касаются высказанных Е.П.Блаватской и Е.И.Рерих гипотез относительно философии, истории человечества, истории религии, парапсихологии и других наук. Я надеюсь, что они в ближайшем будущем будут непредвзято исследованы.

 

Обвинения теософов в двуличности

            “Всякое Евангельское повествование имеет всегда два значения, два смысла: одно внешнее, всем понятное, а другое - внутреннее, глубокое, таинственное, не для всех понятное.”  

Дневник последнего старца Оптиной пустыни иеромонаха Никона (Беляева).

 “Различая совершенство истинного ведения и простую веру, которую он называет то основанием, то молоком, Павел пишет следующее: Я не мог говорить с вами, братья, как с духовными, но как с плотскими, как с младенцами во Христе. Я питал вас молоком, а не [твёрдой] пищей, ибо вы были ещё не в силах, да и теперь не в силах, потому что вы ещё плотские. <...> (1 Кор. 2,14). <...> в Послании к римлянам апостол косвенно намекает на здание истинного познания: Весьма желаю увидеть вас, чтобы преподать вам некое дарование духовное к утверждению вашему (Рим. 1,11); таким образом, ни один из этих даров он не намеревался посылать открыто.”

Климент Александрийский. “Строматы”.

 

"Живая Этика" учит читающего говорить с другими людьми на языке их уровня восприятия. Иными словами, если человек явно не настроен воспринимать какие-либо идеи, не нужно ему их навязывать - это вызовет только раздражение. Андрей Кураев видит в этом принципе некоторое обоснование полезности лжи и лицемерия.

Рассмотрим следующий вопрос - преподавание в школах религиоведческих дисциплин. Такое преподавание, безусловно, необходимо. Именно, безграмотностью в этой области родителей и отсутствием соответствующих программ в школах мы обязаны тому, что молодые люди часто уходят в секты злобного характера. Если бы школьники имели какое-либо образование в области религиоведения, знали недостатки и достоинства разных философских систем, - такие секты бы их не привлекали - ученики бы не видели в них ничего нового и интересного. Тогда возникает следующий вопрос - как и кем должно осуществляться такое образование? Во-первых, религиоведческое преподавание должно быть непредвзятым, уважающим все достойные верования. Конечно, избежать полностью личного фактора влияния убеждений учителя на учеников мы не можем. Но последствия отказа от преподавания религиоведения будут намного более печальными. Наибольшей непредвзятостью, на мой взгляд, по отношению к религиям обладают атеисты-материалисты и теософы. Но, атеисты, в силу своего грубо-материалистического миропонимания, могут просто не понимать многих достаточно сложных религиозных идей, что существенно отразится на качестве образования. Поэтому, на мой взгляд, право преподавания религиоведческих дисциплин должно быть предоставлено теософам на условиях непредвзятого освещения всех основных религиозно-философских доктрин.

 

Вернемся к обсуждению "Сатанизма для интеллигенции". Андрей Кураев считает, что для достижения возможности преподавания религиоведческих дисциплин, рериховцы "маскируются" под культуру, христианство, и т.п., скрывая свою религиозность. На мой взгляд, никакую ложь здесь рериховцы не используют. Любой человек, имеющий какие-либо моральные убеждения, по сути - религиозен, поскольку такие убеждения можно обосновать только с помощью доктрин, которые Андрей Кураев непременно назвал бы религиозными. Также, теософы, безусловно, уважительно относятся к культурным ценностям, облагораживающим человека, с другой стороны - уважают христианство за сохранение в сознании человечества некоторых моральных заповедей.

Также, я считаю, что теософы не всегда должны открыто конфликтовать с превосходящими их силами (например, государства), - это может не привести ни к чему хорошему. Надо соблюдать соизмеримость. Я думаю, Андрей Кураев это понимает. По крайней мере, Православная церковь проявила в свое время аналогичную (и даже более того!) политику по отношению к атеистическому советскому государству для сохранения в России православной веры.

Стоит отметить, что теософское учение достаточно многогранно. В нем, на мой взгляд, есть несколько уровней понимания. Изучив первый уровень, мы будем считать, что есть добро и зло. На следующем уровне будет уточнено, например, что добро и зло взаимозависимы и не существуют отдельно друг от друга. Аналогично, в физике, изучив классическую механику, мы узнаем некие законы. Далее, изучив следующий уровень - релятивистскую и квантовую механику, мы получим уточнение и, вообще говоря, другую картину мира (см. Ф.Капра "Дао физики"). Означает ли это, что преподаватели физики "обманывают" своих учеников? Нет, не означает. Для практического применения часто вполне достаточно первого уровня понимания. Более того, школьник, например, 5-го класса, скорее всего не поймет квантовую механику, - не имеет смысла ему ее преподавать в этом возрасте. Точно также , теософы не должны говорить на высшем уровне понимания учения с теми людьми, которые не готовы эти идеи воспринимать.

В доказательство того, что в теософском обществе поддерживается ложь, Андрей Кураев приводит личные мнения некоторых врагов теософского общества (Вс.С.Соловьева и К.Д. Кудрявцева). Я думаю, что эти люди просто не поняли теософских доктрин.  Никакой сознательной лжи в работах теософов я не нашел.

Далее, Андрей Кураев говорит: "Когда Елена Блаватская пишет в Одессу своей тете, то исповедует, что Христос, "Всемогущий Сын Божий" принял "смерть на Кресте за все человечество целиком, особенно за грешников, за падших, за язычников". В иных случаях она высказывает свое глубочайшее отторжение именно этих двух центральных христианских догматов (то есть веры в Божественность Христа и в спасительность Его Жертвы)" [1, стр.112]. Постараюсь прокомментировать этот отрывок. Теософские доктрины могут рассматривать распятие Христа как символическое распятие Духа на кресте Материи в процессе человеческой жизни. Поэтому понятно, что Христос (или Дух) принял смерть на Кресте (облекшись в материю, воплотился для жизни, что есть страдание) для спасения (морального совершенствования, в конце концов, избавляющего от страданий) всего человечества. Христос является голосом Духа, совестью, путеводной звездой, горящей для нас в этом достаточно мрачном мире. Если бы Христос не воплотился в человечестве, оно представляло бы из себя просто стадо бессердечных животных с развитым интеллектом. Христианская же церковь понимает значение сцены распятия по-другому: реальный богочеловек Христос искупил своей кровью будущие грехи уверовавшего в Его Божественность части человечества. Когда Е.П.Блаватская писала, что Христос "принял смерть на кресте за все человечество целиком" (а не только за уверовавшую по-церковному в божественность Христа часть человечества) она нисколько не поддерживает современное церковное истолкование Библии, а просто говорит символически. Андрей Кураев, несмотря на свое образование, видимо, не понял этого. Андрей Кураев пытается приписать теософам, что они просто перешли в буддизм, проповедуют буддизм и т.п. То, что теософия - не буддизм, неоднократно подчеркивалось, например, в книге Е.П.Блаватской "Ключ к теософии":

"Интересующийся. В чем разница между буддизмом - религией, основанной принцем Капилавасту, и будхизмом - "учением мудрости", по вашим словам, тождественным теософии?

Теософ. В том же, в чем разница между тайными доктринами Христа, называвшимися "Тайнами Царства Божия", и более поздней обрядностью и теологией церквей и сект. "Будда" означает "Просветленный" посредством Бодхи, или иначе - Мудрости. Это основательно вошло в эзотерическое учение, которое Гаутама передал только своим избранным Архатам" [3, стр.22].

"Интересующийся. Есть ли какие либо значительные различия?

Теософ. Существенное различие между теософией и экзотерическим буддизмом состоит в том, что последний, представленный южной церковью, полностью отрицает:

а) существование какого-либо Божества;

б) любую сознательную жизнь после смерти или даже какую-либо самосознающую продолжающуюся индивидуальность в человеке.

Таково, по крайней мере, учение сиамской секты, которое ныне считается самой чистой формой экзотерического буддизма " [3, стр.23].

"Интересующийся. О вас часто говорят как об "эзотерических буддистах". Все ли вы в таком случае являетесь последователями Гаутамы Будды?

Теософ. Не больше, чем все музыканты являются последователями Вагнера" [3, стр.21].

 

Безусловно, теософы очень уважают буддизм, но теософия является сущностью всех религий, а не только буддизма. Вероятно, влиянием на Андрея Кураева церковной философии (доктрины Ада и Рая, как вечных счастья или наказания) можно объяснить некоторое желание видеть только крайности во многих явлениях. Например, большевики в сознании Андрея Кураева, вероятно, являются только антихристианскими сволочами, одержимыми дьяволом. Поэтому, советскую власть надо либо ненавидеть (если человек - христианин), либо уважать (если он - антихристианин). Если кто-нибудь критикует современное христианство и высказывает мнение по поводу его будущего ("теологическое христианство должно отмереть и никогда больше не воскреснет в своем прежнем виде") - то, по мнению Андрея Кураева, он обязательно антихристианин, не имеющий права уважать христианство. На мой же взгляд, как у теологического христианства, так и у советской власти (если не брать во внимание чудовищные преступления сталинского режима) есть как положительные, так и отрицательные стороны.

Возвратимся к утверждениям Андрея Кураева, что рериховцы пользуются маскировкой под культуру и христианство. Не могу отвечать за всех, но я сам всегда говорю, что мое понимание Библии отличается от современного церковного. А что касается культуры, то она отличается от религии отсутствием религиозных культов, религиозной организации. Так как подобные атрибуты религии отсутствуют в рериховских и теософских обществах, они вполне имеют право называться культурно-образовательными.

 

 

Оправдание священной инквизиции

 

При возрождении церкви, после многих лет атеизма, у некоторых христиан (вероятно, иезуитов по конфессиональной принадлежности), безусловно, возникает желание оправдания кровавых преступлений христианских церквей, в частности, священной инквизиции. Не является исключением и Андрей Кураев: "Вообще чтение современной оккультной литературы заставляет как-то иначе отнестись к инквизиции и "охоте на ведьм". Пока люди не верят в ведьм, колдовство и порчу - охота на ведьм кажется несусветной дикостью, сугубо позорной для христиан. Но если это всерьез? Если действительно возможно такое черное воздействие на человека, для которого ни расстояние, ни стены не являются преградой? И если действительно есть люди, готовые приносить самые страшные жертвы ради получения "черной благодати"? Людей Средневековья постоянно обвиняют в суевериях. Но ведь эти "суеверия" они вычитали не в Библии и не в творениях Святых Отцов. Молва распространяла секреты, выползшие за пределы колдовских кухонь. Ведьмы сами уверяли, что их ничто не берет, что они в огне не горят и в воде не тонут, и что за некоторую плату они могут на любого порчу навести... Ведьмы убедили народ, а затем и иерархов в своей реальности и могуществе - и последовал ответ, последовала реакция общественной самозащиты. Прежде чем обвинять тех впечатлительных христиан (или меня) в нетерпимости и человеконенавистничестве, попробуйте сами спрогнозировать свою реакцию. Представьте, что Вы поверили сообщению Блаватской о том, что "В древние времена Фессалийские колдуньи к крови черного агнца примешивали иногда кровь новорожденного младенца и с помощью этого вызывали тени умерших" (Блаватская Е.П. Разоблаченная Изида, T.2, c.671)?" [1, стр.63].

Насколько я понял, основным аргументом в защиту инквизиции у Андрея Кураева является то, что колдуны и ведьмы являются общественно опасными и поэтому их надо физически уничтожать ради собственного выживания. Тем не менее, даже не беря во внимание христианские принципы "Не убий", "Подставь правую щеку, когда бьют по левой", "Возлюби врага своего" как объяснить тот факт, что инквизиция погубила много совершенно невинных маленьких детей, младенцев? Более того, как объяснить, что за определенную сумму денег, заплаченную церкви, человек мог избежать преследований со стороны инквизиции?

Елена Рерих пишет: "Но Вы, конечно, возразите мне, что так поступала западная церковь, но не наша православная. Тогда я напомню Вам хотя бы времена патриарха Никона, вводившего трехперстное знамение пытками и сжиганием на кострах всех, придерживающихся двуперстного, которым осенял себя и истинный последователь заветов Христа, великий Основатель Святой Руси, всего духовного просвещения и монашества ее, строитель Русского Государства, Преподобный Сергий Радонежский. Неужели Он был еретик?" [9, стр.264].

Суть инквизиции - в свойственном многим христианским церквям недобром отношении к инакомыслию, прикрываемому борьбой с "опасными людьми". Все это очень похоже на геноцид против советского народа в сталинские времена, изощренные пытки и убийства инакомыслящих "врагов народа", "опасных" для государства.

Конечно, мне вряд ли удастся доказать Андрею Кураеву бесчеловечность инквизиции, как не удастся доказать поклоннику Сталина бесчеловечность ГУЛАГов. Остается задать Кураеву такой вопрос: не собирается ли он в наше время восстановить священную инквизицию? Ведь сейчас тоже сильна вера в "порчу", "сглаз"...

 

 

Школа и учение "Живой Этики"

 

Теперь рассмотрим вопрос о преподавании в школах некоторых идей "Живой Этики". Конечно, здесь перекосов быть не должно, но доктрины этого учения чисты, их можно преподавать детям. Идеи теософии, вследствие своей терпимости к людям других вероисповеданий, уважения науки, свободы познавания, - вполне заслуживают права присутствовать в школах. Андрей Кураев озабочен тем, что "Незаметные семинары и библиотечные выставки приучают учителей ставить знак равенства между словами "Рерих", "Культура", "Духовность"" [1, стр.116]. Вклад Рерихов в мировую культуру несомненен – провозглашенный Рерихами и принятый всеми цивилизованными государствами Пакт Мира, препятствующий разрушению культурных ценностей во время войн, – крупнейшее достижение двадцатого века в области культуры. Поэтому, такой знак равенства намного лучше равенства между понятиями "Обывательская философия", "Церковь", "Духовность", “Антисемитизм” или "Сытая уверенность", "Атеизм", "Благополучие", к чему людей подталкивают национал-богословы с молчаливого согласия иерархов РПЦ с одной стороны и атеизм с другой.

Далее, Андрей Кураев рассматривает методику преподавания некоторых идей Живой Этики в школах по брошюре Н.А.Стадниковой. Честно говоря, я сам эту брошюру не читал, - однако, очевидно, что при критике этой брошюры Кураев использует излюбленный прием приписывания неких злобных идей. Он, видимо, считает, например, что мрачные рериховцы только и мечтают, как бы научить детей общаться с духами, левитировать, запугать их апокалипсисом и т.п. На самом деле, ничего подобного в учении Живой Этики нет. Теософские работы неоднократно говорят о недопустимости насильственного развития оккультных способностей, запугивания, страха.

Как, на мой взгляд, должно осуществляться обучение в школах. Одна из главных задач школы - освободить детей от обывательского "серого" мышления, превращающего человека в "благополучное" животное с мозгами. Человек должен мыслить свободно и иметь свое обоснованное мнение по каждому серьезному вопросу. Живая Этика и теософия приветствует свободу мысли, познавания и изучения. Если бы я преподавал в школе, то для утверждения свободы мысли, во-первых, обсудил бы с учениками наиболее популярные системы миропонимания (по крайней мере, атеистическую, западно-христианскую и восточную), показал бы их основные черты. Во-вторых, рассказал бы о книге Ф.Капра "Дао Физики", показывающей близость доктрин современной физики и восточного миропонимания. Для учеников было бы полезно теоретическое знакомство с наукой парапсихологией, ее предметом изучения, методами исследований. Стоит рассказать об объяснении явлений парапсихологии людьми христианского, атеистического и восточного миропонимания. Думаю, подобные уроки были бы многим интересны и полезны.

 

 

Самопоклонение и религия

 

Рассмотрим вопрос о роли человека в теософской и современной христианской системах миропонимания. В христианском миропонимании, судя по всему, человек признается реально существующим объектом нашего мира, низшим по сравнению с Богом, но, тем не менее, "созданным по Его образу и подобию". Бога, видимо, тоже можно мысленно представлять, как объект, обращаясь к нему с молитвами. Для христианства вообще характерно объектное миропонимание. Я - отдельный объект, Бог - тоже объект. Когда я обращаюсь к Богу с целью получения благодати - для моего сознания это все равно, что обращаться к какому-то мысленно представляемому всемогущему существу (или, в терминологии экстрасенсов, к своему Учителю).

Таким образом, христианину прививается "объектный" стиль мышления, привычный нам по нашим бытовым вопросам (например, мне надо сходить в магазин за покупкой: я - объект, имея целью покупку, иду к другому объекту - магазину). Недостатком этого стиля мышления, на мой взгляд, является отчуждение человека от других людей (ведь они в сознании человека являются другими объектами, отличными от него). За этим кроется стимул к различным преступлениям - обидеть другого человека не страшно, - это же не себя, любимого, обидеть. Не страшно убить собаку, корову - она же не я, а "другой объект". Тем не менее, объектный стиль мышления позволяет неплохо жить в нашем мире, так как не накладывает на человека дополнительных моральных ограничений. Этим зачастую отличается близость обывательски настроенных граждан к церкви. Тем не менее, люди нуждаются в моральных ограничениях. Эти ограничения дает христианам Библия. На мой взгляд, христианство было дано западному человечеству для того, чтобы люди объектного стиля мышления сдерживали свои эгоистические (вытекающие из понимания отдельности своей личности от других) желания. "Объектные" Бог и Дьявол наказывают согрешившую человеческую душу в совершенно конкретном Аду совершенно конкретными способами. Страх перед этим наказанием должен отвращать человека от преступлений. Таким образом, эгоистическое желание "купить" у Бога вечное блаженство после смерти может являться стимулом для нравственного совершенствования.

Теософское миропонимание, в отличие от церковного, воспринимает мир, как иллюзию. Мы воспринимаем этот мир сквозь призму наших органов чувств, формирующих наше представление о нем. Следовательно, разделение мира на объекты также является иллюзией. Нас нет, а есть Единая Духо-Материя, которая пронизывает все и всем же является, если можно так сказать.

Приведу отрывки из очень красивого древнего эзотерического произведения "Свет на пути", пользующегося уважением среди теософов:

"Убей в себе честолюбие".

"Убей в себе чувство разъединения".

"Убей желание ощущений".

"Убей жажду роста" [10, стр.14].

В комментариях к этому тексту сказано: "Честолюбие - наш враг и проклятие: великий соблазнитель того, кто поднимается над своими ближними. Это простейшая форма искания награды. Людей умных и сильных оно постоянно отвращает от достижения высшего. И все же оно - необходимый учитель. Плоды его превращаются в прах при самом вкушении. Подобно смерти и разъединению, честолюбие научает человека, что работать для себя, значит: работать для разочарования"[9, стр.18]. "Не воображай, что ты можешь отделить себя от человека дурного или неразумного. Они - это ты, хотя и в меньшей степени, чем твой друг или Учитель. Но - допуская в сердце свое отчуждение от дурного человека или дурного предмета, ты этим создаешь Карму, которая свяжет тебя с ними до тех пор, пока душа твоя не познает, что она не отделима. Не забывай, что грех и стыд мира - твой грех и стыд, ибо ты составляешь часть мира, и твоя Карма неразрывно соткана с общей Кармой. И пока ты не достигнешь познания, ты должен пройти повсюду, одинаково как по чистым, так и по грязным местам. Не забывай же, что загрязненные одежды, до которых ты боишься дотронуться, могли быть твоими в истекшем дне, могут быть твоими в грядущем. И если ты отвернешься с ужасом, когда такая одежда будет наброшена на твои плечи, она только теснее прильнет к тебе. Мнящий себя праведным готовит себе ложе тины. Воздерживайся потому, что воздержание - благо, а не ради сохранения себя в чистоте" [9, стр.19].

Любопытно, что Андрей Кураев, в своем искреннем стремлении показать красоту церковной аскетики, повторяет ту же идею: "святые называют себя грешнейшими" [1, стр.163].

"Путь следует разыскивать ради самого пути, а не ради тех ног, которые будут ступать по нему" [9, стр.19].

"Поэтому, будь осторожен, чтобы не возомнить себя отделившимся от толпы" [9, стр.19].

"Желай обладания над всем. Но обладание это должно принадлежать только чистой душе, следовательно, всем чистым душам в равной мере, быть собственностью целого, когда оно вступит в единство" [10, стр.15].

Таким образом, рассмотрение доктрин теософии в терминах "отдельный объект", "отдельная частица Божества внутри конкретного человека", а также - приписывание теософии идей самопочитания, личной гордости, самопоклонения не имеет под собой оснований. Нельзя рассматривать частицу Абсолюта, присущую человеку, как его конкретную собственность.

Конкретности присущи только нашему земному миру, в духовной сфере конкретностей нет. Теософия искореняет саму причину греха и эгоизма - "объектное" мышление, заменяя его всеохватывающим. Если я считаю, что другой человек - это тоже я, то у меня не возникнет желания сделать ему больно - это все равно, что сделать больно себе. Церковь же, наоборот, зачастую поддерживает объектное мышление. Часто приходится видеть глубоко верующих христиан, страдающих по поводу ухода из жизни близких людей. Эти страдания происходят из-за привязанности к человеку, что, по-видимому, является ошибочным, так как "Такие мысли в некотором смысле бескорыстны, но они существенно характеризуют тот мир, в котором существует разделение, и где на форму смотрят как на нечто имеющее свою собственную цену. Форму человека можно рассматривать так, как будто ни одна искра Божества не обретала в ней: ибо в любой момент искра эта может покинуть определенную форму и перед нами останется один вещественный признак того человека, которого мы знали" [12, стр.5]. Пусть кому-то покажется, что это сказано несколько холодно, без превозношения идеи людской привязанности, зато сказано честно.

Под духовностью в теософии понимается способность человека по своей воле действовать и мыслить исходя из чувства единства всего. В человеке естественным маяком, позволяющим не сбиться с пути в этом мире, является чувство совести (или, другими словами, чувство сострадания, любви, что равнозначно чувству единства). Андрей Кураев напрасно считает, что истинная религия (не язычество) выше совести: "Язычество это поклонение тому, что не есть Бог. Поклонение совести." [1, стр.136]. (Стоит заметить, что борьба с совестью, как языческим пережитком, вероятно, является стратегической целью Московской Патриархии – рассматриваемая книга Андрея Кураева рекомендована к печати Отделом религиозного образования и катехизации Московского Патриархата). Следовательно, приняв церковное христианство, возможно, я должен буду идти за Богом против совести. Но в Библии сказано, что те, кто не слышал проповеди Евангелия, будут судимы судом совести своей. Для чего тогда христианские миссионеры проповедуют Евангелие в странах с другой верой, где успех миссионерства заведомо недостижим? Если после проповеди один процент неуверовавших примут христианство, а остальные  девяносто девять - отвергнут по каким-либо причинам, то им обеспечен путь в Ад. Не было бы лучше с точки зрения христианина (который должен любить ближнего своего, а не способствовать его попаданию в Ад), не проповедовать Евангелие? Ведь в таком случае в Рай попало бы очень много людей, живущих по совести.

Современная Церковь зачастую поклоняется объектному мышлению, которое, на мой взгляд, является чисто "земным", "тварным", что, по сути, является язычеством: "О язычниках достаточно ясно сказал ап. Павел: это люди, которые "служили твари вместо Творца"(Рим.1,25)" [1, стр.136]. Теософия же учит благоговению перед Единой Духо-Материей ("Творцом"), которое, безусловно, "выше" материального объектного мира со всеми его образами. Более того, основные заповеди Евангелия, необходимые для практического выполнения, больше соответствуют "необъектному" типу мышления. Тем не менее, для мирского человека переход к "необъектному" миропониманию от "объектного" может быть болезненным. Ведь придется отказаться от привычной психологической опоры в виде самоутверждения "личного Я" на основе удачной карьеры, семейной жизни и т.п. Вероятно, это является одной из причин скрытности восточных доктрин от профанов Запада.

 

Теперь о еще одном различии теософии и христианства. Христианство считает, что для избавления от грехов необходима Божья благодать. Теософия же утверждает, что человек может избавиться от грехов без благодати, ведомый чувством совести, фундаментального Единства мира и опытным наставником (Хотя, совесть может быть истолкована, как Божия благодать.). Доказательством этому утверждению является крайне низкий уровень преступности в Тибете по сравнению с высоко цивилизованными христианскими странами.

Для получения благодати церковь предлагает верующим обряды. Их значение в жизни верующего христианина велико. Возможно, больше, чем уважение к состраданию, желанию делать добро. Часто ли современные смиренные христиане почитают людей высочайшей добродетели других религий? Нет. Зато часто можно услышать от добрых христиан, что "вне церкви спасения нет". И это выдается приближенными к церкви писателями за отсутствие "прелести", гордыни. Более того, часто обряды производятся за деньги. Вследствие этого возникает мрачное предположение, что благодать можно купить. Причем кто-то может купить, а кто-то нет. Налицо неравное распределение благодати, что не является богоподобным. Если же признать, что благодать не зависит от обрядов и любой верующий, где бы он не находился, при желании может ее получить, то отпадает необходимость в обрядах. Поэтому, неудивительно, что многие честные писатели (в частности, Л.Толстой) отказались от преувеличения значения обрядов.

Одним из свидетельств самопоклонения христианской части человечества является таинство венчания, практикуемое церковью. Когда ясно, что современный брак очень часто держится на физической привлекательности людей (как правдиво показано в "Крейцеровой сонате" Л.Толстого) и сексе, церковь видимо, усматривает здесь какие-то духовные мотивы и считает, что все это "от Бога", хотя в Библии ясно сказано: "Кто посмотрит на женщину с вожделением, тот уже прелюбодействовал с ней в сердце своем". Стоить заметить, что "Крейцерова соната", хотя и не бросала вызова христианству, была неадекватно воспринята христианской прессой: ""Крейцерова соната" - это похотливая книга, которая хочет принести скорее вред, чем добро, живо показывая чудовищную безнравственность жизни... (протестантская газета "Vanity Fair")", “Диагнозы и лекарства” [13, стр.229].

Также, завершая разговор о самопоклонении, следует отметить, что теософии никогда не была свойственна "сытая уверенность": "Беспрестанные самоутверждения личного я должны быть отброшены навеки. Они столько же обладают данными свойствами, как и желание иметь известный баланс в банке или удержать расположение любимого лица. Они одинаково подвержены земным изменениям; даже более того, потому что неофит, делаясь неофитом, просто входит в темницу. Перемена, разочарование, отчаяние, безнадежность окружают его по первому зову, потому что он желает быстро выучить свои уроки" [12, стр.6].

Многие христиане, тем не менее, уверены, что идут по единственному правильному пути...

 

 

Представление о Боге христиан и концепция Абсолюта теософии

 

Представления теософов о Первопричине отличаются от представлений христиан. Бог, в христианском понимании, обладает некоторыми качествами (он является личностью, конкретен, обладает сознанием, волей, личными качествами - любовью, ненавистью и т.п.). Теософия критикует такое представление о Боге, показывая, что Первопричина находится за пределами всех категорий, так как они (категории) происходят из нашей земной жизни. Отсюда появляются справедливые, на мой взгляд, обвинения христианства в антропоморфизме (приписывание Первопричине человеческих качеств). Христианство, по-видимому, строится на объектном мышлении в категориях "объект", "субъект", "цель" и т.п. Андрей Кураев ставит интересный вопрос: "Может ли человек отличить опыт встречи с кошкой и опыт встречи с Богом?" [1, стр.148].

Христианин, скорее всего, ответит утвердительно [1, стр.148]. Теософ же может счесть саму постановку вопроса некорректной, так как она заставляет рассматривать Бога в категориях "объект-субъект" (встреча с Богом). Тем не менее, вопрос остается открытым. Как теософ может прикоснуться сознанием к Первопричине? Теософ, вероятно, может почувствовать Единую Духо-Материю, лежащую в основе нашего мира, если переключит свое мышление с "объектного" на "необъектное". Теософия не отводит человеческому разграничивающему интеллекту высшую роль. Первопричина находится за пределами интеллектуально-чувственных категорий, поэтому обсуждение Первопричины с их помощью не имеет особого смысла. Интеллектом можно пользоваться только в решении земных вопросов, при "объектном" мышлении. При решении же вопросов, выходящих за компетенцию "объектного" мышления (например, морально-нравственных), человек должен руководствоваться чувством сострадания, совести, единства всего. Стоит заметить, что эти чувства с обычных материалистических позиций логически необъяснимы, хотя их присутствие несомненно.

Я не думаю, что теософия растворяет Абсолют в Космосе, во Вселенной. Космос, Вселенная - все-таки ограниченный и обусловленный иллюзорный мир, возникший в нашем сознании. Абсолют же находится вне категорий пространства-времени.

Христианство же, на мой взгляд, несколько принижает Первопричину, переводя ее обсуждение на уровень объектов рационального мышления (например, сравнение встречи с кошкой и с Богом). Такое мышление допустимо при обсуждении уже "сотворенных" иерархий ангелов, архангелов, имеющих качества, отличия, и т.п. Когда человек ощущает единство всего, понятие "конкретности" теряет смысл. Когда же человек чувствует отличие одного "конкретного" предмета от другого "конкретного" предмета, здесь нет места чувству единства. Философия не должна опираться на внешние органы чувств в формировании представления об окружающем мире и внутренней сущности человека. Если бы человек имел другие органы чувств, мир выглядел бы совсем иным. Например, учитывая корпускулярно-волновой дуализм, известный из физики, материальный мир можно представлять не в виде объектов, а в волновом виде. На мой взгляд, это является одним из свидетельств в пользу того, что видимый мир на самом деле иллюзорен. Другим свидетельством в пользу иллюзорности мира является способность некоторых лиц (экстрасенсов в современной терминологии) становиться невидимыми для остальных, осуществлять материализацию и дематериализацию объектов. Таким образом, наш "реальный" мир кажется реальным только в силу малоизученности.

Таким образом, Первопричину следует мыслить за пределами всех совершенств и несовершенств. Любое совершенство есть вместе с тем ограничение. Более того, сами эти понятия ("совершенство" и "несовершенство") взяты нами из "сотворенного" ментального мира. Насколько обманчивым может быть наше суждение о качествах и совершенствах, можно видеть из следующего своеобразного отрывка: "Надежность предмета не определяется его состоянием. Нам безразлично, мертвый это предмет или живой. Мы определяем его качество. Суть качества же его есть надежность. Ясно, что мертвая старушка надежнее живой. Одно из ее качеств надежнее другого" [14, стр.25].

Андрей Кураев считает, что Бога мы должны мыслить "как совокупность всех совершенств в предельной (точнее - беспредельной) степени. Относятся ли самоосознание и самоконтроль к числу совершенств? Да. Следовательно, и при мышлении об Абсолюте необходимо допустить, что Абсолют знает Сам Себя. Входит ли в число совершенств свобода?

Очевидно, что из двух состояний бытия совершеннее то, которое может действовать свободно, исходя из самого себя, сознательно и с разумным целеполаганием. Следовательно, и при мышлении Абсолюта достойнее представить, что каждое его действие происходит по его свободной воле, а не по какой-либо неосознаваемой необходимости" [1, стр.158]. Но может ли тогда всемогущий Бог сделать себя несвободным, лишенным самосознания и самоконтроля? Вероятно, может, если он всемогущий.

Стоит заметить, что одним из красивейших богословских тезисов христиане считают тезис "Бог есть любовь". Насколько я понимаю, этим выражением христиане наделяют Бога определенным качеством - любовью. Оставляя сейчас в стороне тот факт, что при христианской трактовке Библии любовь Бога простирается только на уверовавших в него (следовательно, для отвергших любовь оборачивается ненавистью), стоит заметить, что сам тезис "Бог есть любовь" имеет некоторый безличный оттенок: вместо слова "Бог" можно использовать слово "любовь". А может ли любовь (чувство), быть личностью? Вероятно, нет.

Андрей Кураев считает любовь личностным чувством: "Но в мире теософии, в мире безличностном, в мире тотальной всерастворенности нет места для столь личностного чувства, как любовь" [1, стр.163]. Данный упрек теософам, на мой взгляд, несправедлив. Да, материнская любовь, любовь между мужчиной и женщиной - личностные чувства. Они связаны с принесением блага одному существу за счет других. Но любовь - сострадание не является личностным чувством и простирается на все живое без разбора. Тем не менее, теософия не утверждает, что теософ - мирянин не должен испытывать личностных чувств любви. Также стоит отметить, что возникновение личностных чувств любви происходит при абстрагировании от знаний о природе вещей. Мы любим человека, а не набор молекул.

Крайне странно выглядит также христианский догмат о том, что Бог якобы пожертвовал собой в лице Сына для спасения мира. Всемогущий Бог - личность мог бы мгновенно спасти мир без воплощения.

Логичнее и гармоничнее выглядит теософская доктрина о воплощении божества в каждом из нас (в виде совести, сострадания?) для нашего спасения из оков материи. Также становится понятным тезис "Бог есть любовь", если понимать любовь, как сострадание.

Также возможно истолковать слова "знает" и "воля" в отрывках "Все предано Мне Отцем Моим, и никто не знает Сына, кроме Отца; и Отца не знает никто, кроме Сына, и кому Сын хочет открыть." (Мф. 11.,27) и "Моя пища есть творить волю Пославшего Меня" (Ин. 4.,34) символически, как "понимание" Христом (нашей совестью, состраданием?) своей причастности к Единой Первопричине и выполнение абстрактного долга ("воли"). Необязательно считать эти слова, характеризующими личность в Боге. Я думаю, что некоторые места в Библии нельзя понимать буквально. Важны не сами слова, а гармоничность идей, которые за ними стоят.

 

 

Имеем ли мы право любоваться миром?

 

Андрей Кураев пишет: "Пантеист считает грехом (точнее - ошибкой, иллюзией) замечать в мире что бы то ни было, кроме Абсолюта. Но монотеист имеет право любоваться миром, имеет право его ценить" [1, стр.171]. Любой современный человек любого миропонимания сознает, что картина художника, с одной стороны, не более, чем набор молекул. Если пойти дальше, то можно считать, что любой предмет является волной. Повторюсь, красота земных предметов воспринимается при абстрагировании человека от знания о природе вещей. Тем не менее, пантеист, чувствуя глубинное единство с Природой, как земной, так и духовной, способен сильнее воспринимать красоту мира. Природа не является "чужой" по отношению к пантеисту.

Отличие пантеиста от христианина в отношении к красоте мира, на мой взгляд, следующее. Пантеист может мыслить с высшей точки зрения, когда в мире не замечает ничего, кроме Абсолюта и с другой точки зрения, "переключив" свое сознание на восприятие земной красоты. Тем не менее, это восприятие не является привязанностью: "Великий человек, полный деятельности и мысли, ест с удовольствием свою пищу; он не вкушает ее мысленно и не думает о ней, вкусив ее, подобно жадному ребенку или просто обыкновенному гастроному. Это очень грубый пример, но иногда такие иллюстрации помогают уму лучше каких-либо других. По этой аналогии легко видеть, что опытный оккультист, который работает в миру, может оставаться совершенно свободным от желаний, и тем не менее принимать и с интересом отдавать его успехи. Он достиг возможности давать более, чем принимать, потому что он не способен ни на страх, ни на разочарование. Он не боится ни смерти, ни того, что называют уничтожением. Он не может чувствовать разочарования, так как хотя он и испытывает удовольствие необыкновенно сильно и остро, но для него безразлично, наслаждается ли им он сам или кто-то другой. Это чистое простое наслаждение, не омраченное личным стремлением или желанием" [12, стр.5]. Таким образом, обладая способностью "переключать" свое сознание, пантеист избегает разочарования при утрате возможности наслаждаться вещами. Христианин же, напротив, ощущая реальность мира, может обладать привязанностью, быть одержимым желанием наслаждаться красотой неких предметов и т.п. Соответственно, при потере возможности наслаждаться, христианин может испытать глубокое разочарование вследствие неспособности "переключить" свое сознание.

 

 

Свобода и предопределенность

 

Андрей Кураев считает, что ощущение человеческой свободы свойственно христианству. Хорошо это или нет? На мой взгляд, любая религия - это, прежде всего, ограничение свободы человека некими моральными нормами. Сущность же сатанизма - наоборот, в возвеличении человеческой свободы. Главный принцип сатанизма - "Делай, что хочешь, что выгодно, не сковывай себя никакими моральными нормами". Был ли Христос свободен? Нет. Он не мог грешить, как мы. Он лишь выполнял "волю Отца". Мы также должны стремиться вести безгрешную жизнь, то есть, по сути, стать несвободными. Так уж устроен мир. Поэтому я был удивлен, увидев в книге Андрея Кураева некий пафос возвеличения свободы.

Перейдем к обсуждению следующего вопроса: признает ли теософия свободу человека? Для этого необходимо разобраться, что мы понимаем под свободой. Свободой, на мой взгляд, является возможность сознательного выбора одного из нескольких вариантов. Для этого должны существовать эти варианты, сознание, субъект, обладающий свободой. Таким образом, свобода является обусловленным, земным понятием. При мышлении об Абсолюте, который за пределами земных понятий, понятие свободы не имеет особого смысла. Оно имеет смысл в нашем материальном мире объектов. В нашем мире пантеизм признает наличие свободы, как и предопределенности. Причем, предопределенность обусловлена свободным выбором в прошлом (карма). В христианстве же предопределенность обусловлена случайностью, предвзятым отношением Бога к человеку. Если я понравился Богу - родился и живу в хороших условиях, не понравился - в плохих. Также, не секрет, что выбор человеком религии во многом зависит от внешних причин (воспитания, страны рождения). У современных российских и западных ярых защитников христианства, как единственной верной религии, стоит спросить: "Если бы вы родились и жили в Индии, Китае или мусульманской стране - уверены ли вы, что также стали бы христианами?"

 

 

Как "устроен" человек?

 

Теософия утверждает семеричное духовно-психическое строение человека. В отличие от христианства, теософские доктрины различают в человеке духовную душу и животную (астральную) душу. Животная душа является источником земных желаний и чувств, чувства обособленности. Таким образом, стремление человека грешить объясняется влиянием на "слабую" волю животной души и физического тела. При появлении сознания человека он оказывается в плену иллюзии, обеспечиваемой влиянием органов чувств. Эта иллюзия заставляет "дробить абсолютное единство", мыслить на уровне объектов и т.п. Тем не менее, человек может победить греховные стремления животной души, подчинив ее себе. Этот процесс не является отсечением части себя, а лишь подчинением одной части другой. Для этого нужно "познать" себя, не позволять себе быть одержимым импульсами животной души. Данное познание приводит человека к тому, что он не отождествляет себя со своим физическим телом, астральным телом, интеллектом. Рассматривая же свои "тела", как внешние для самой сущности человека, ими легче управлять. Без такого познания любые молитвы могут быть бессильны освободить человека от грехов.

Теперь рассмотрим вопрос: "Существует ли реально человек?" С высшей точки зрения, скорее всего, полностью человек реально не существует. В проявленных (существующих) иллюзорных мирах человек существует. Андрей Кураев упрекает пантеизм в том, что "Пантеистический монизм требует не только отказа от моего непосредственного опыта самобытия; он требует признать, что вообще мне не с кем встретиться в этом мире. Их, других тоже нет - как нет по большому счету и меня" [1, стр.174]. Повторюсь, что чувства "другой личности" и ощущение красоты возникают при абстрагировании от знаний о законах, которым подчиняется материя. Поэтому некорректно рассматривать земные понятия с высшей точки зрения. Каждое понятие имеет свою область применения. Тем не менее, вероятно, теософия "требует отказа от непосредственного опыта самобытия". Тем не менее, этот отказ не должен быть вымученным, насильственным. Он должен происходить постепенно: "Если ученик рассчитывает одним только усилием сделаться безразличным, то результатом будет его падение в бездонную пропасть. Овладевайте новой цепью желаний, более чистых, широких, благородных, и тогда твердою стопой ступите на лестницу. Только на последней и высочайшей ступени лестницы, у самого входа в Божественную жизнь, возможно удержать то, что не имеет ни материи, ни существования" [12, стр.6]. Не нужно бояться исправить свое "привычное" сознание. Любое мировоззрение, которому следует человек, воздействует на его сознание. Более того, апостол Павел говорил: "Мудрость же мы проповедуем между совершенными, но мудрость не века сего и не властей века сего преходящих. Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает его безумием, и не может разуметь, потому что о сем надобно судить духовно", “Эзотерический характер Евангелий” [13, стр.17].

 

 

Добро и зло

 

Эта тема - Бога и Дьявола, Добра и Зла - самая страшная для христиан, ибо здесь наиболее очевидно всплывают противоречия современной церковной философии. В книге Андрея Кураева я не нашел достойных обсуждения аргументов по этой проблеме, поэтому, во избежание кривотолков, просто приведу точку зрения теософии, как я ее понимаю.

В начале разберемся, существуют ли вообще добро и зло? Абсолют, конечно же, находится за пределами категорий добра и зла. Понятия добра и зла существуют в нашем сознании, только если мы верим в нечто, наказывающее человека за то, что мы считаем злом. Теософские доктрины утверждают, что роль наказания за зло беспристрастно выполняет закон Кармы. С высшей точки зрения, добра и зла нет. Но, в нашем мире, как сказано в романе М.Булгакова "Мастер и Маргарита", "Нет злых людей - есть люди несчастные". Человек, который слишком "тянется" к материи, благополучию, - непременно грешит и вызывает на себя наказание - соответствующий удар Кармы. Таким образом, зло является символом стремления человека к плотским и земным удовольствиям, добро - к духовной жизни. Поскольку мир представляет из себя Единую Духо-Материю, зло и добро также взаимосвязаны - без зла не будет и добра.

Теперь посмотрим, как христианство относится к данной проблеме. Церковь верит в существование Дьявола, некоего злого Абсолюта, созданного для человечества вседобрым, любящим Богом. Е.П. Блаватская цитирует сочинение католического писателя Шевалье де Муссо: "В книге "Moeurs et pratiques des demons", получившей одобрение покойного Папы и нескольких кардиналов, он говорит: "Дьявол есть главная опора церкви. Это один из величайших персонажей, чья жизнь тесно связана с жизнью церкви; и если бы не его слова, которые он столь торжественно изрекает устами Змия - своего медиума - падения человека могло бы и не быть. Таким образом, если бы не он [Дьявол], то Спаситель, Распятый, Искупитель был бы самым нелепым статистом, а Крест - оскорблением здравому смыслу! Ибо тогда от кого бы сей Искупитель избавлял и спасал вас, если бы не было Дьявола, "Преисподней" - Ада"" [15, стр165]. Это, на мой взгляд, логично. Если нет Дьявола, то от кого спасать? Если Дьявол вдруг исчезнет, то добро тоже исчезнет, поскольку добро можно отличить только на фоне зла. "Поэтому, на утверждение Церкви, что Дьявол существует, мир отвечает с чудовищной логикой: тогда не существует Бога; и тщетны попытки избежать этого спора, измышляя главенство Бога, позволяющего Дьяволу быть причиной проклятия человечества; сие разрешение было бы чудовищно и равносильно соучастию, а божество, способное быть сообщником Дьявола, не может быть Богом" [16, стр.247]. "Чтобы противостоять Бесконечному, нужна бесконечная сила, а две бесконечные силы, противодействующие друг другу, должны друг друга нейтрализовать. И если зло бесконечно и вечно, ибо оно - ровесник материи, то было бы логично предположить, что нет ни Бога, ни Дьявола - как личностных сущностей, но есть лишь Один Несотворенный, Непреложный и Абсолютный Принцип или Закон: Зло, или Дьявол - чем глубже он упадает в материю, или Бог - как только он очищается от материи и вновь становится чистейшим Духом - Абсолютом в своей извечной, неизменной Субъективности" [16, стр.246]. "Если возможно сопротивление Сатаны, то власти Бога более не существует, Бог и Дьявол уничтожают друг друга, и человек остается в одиночестве; он остается наедине с фантомом своих Богов" [16, стр.246].

 

О познании добра и зла. Насколько я понял, для всех живых существ цель жизни заключается в процессе познания добра и зла и приобретения умения действовать в соответствии с этим знанием: "Вы будете как Боги, знающие добро и зло", - говорит аллегорический змий в Библии" [16, стр.246]. Этот процесс происходит через бесчисленные существования в разных условиях, подчиненных закону Кармы. Чтобы остаться бессмертным, "необходимо стать сотрудником природы - во благо или во зло - в ее работе созидания и воспроизведения, либо разрушения" [17, стр.244]. Если человек сотрудничает с Природой во зле, "Мать-Природа накажет свое дитя, но поскольку он стал ее сотрудником на разрушение, она не может его исторгнуть" [17, стр.244] Главное - не оставаться безразличным - "теплым". ""О, если бы ты был холоден или горяч!" - так говорит Св. Иоанну видение из Откровения (III, 15-16). "Но как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих"." [17, стр.245]. "Жара и холод суть два "полюса", т.е. добро и зло, дух и материя. Природа исторгает "теплых" - "никчемную часть человечества" из уст своих, т.е. уничтожает их" [17, стр.245].

Таким образом, хотя, на мой взгляд, причины мирового процесса не обсуждаются ни в теософии, ни в христианстве (возможно, они находятся за пределами нашего понимания), в теософии нет того лицемерия, с которым в христианстве Богу приписываются "добрые" черты характера.

 

 

“Отлучение” Рерихов – причины и следствия

 

       В 1994 году, несколькими иерархами РПЦ, на одном из соборов было принято решение об “отлучении” Рерихов, Блаватской и людей, исповедующих учения Агни Йоги и теософии, от учения Христа. Думаю, не стоит воспринимать серьезно этот собор, так как, в современной истории РПЦ было много соборов, решения которых не вписывались в православную традицию. Можно вспомнить соборы советских времен, когда, церковные решения фактически принимались с подачи атеистического советского государства, церковь была тесно связана с органами госбезопасности, а доносительство в органы власти о том, - где, кто и когда крестился - было в порядке вещей. Об этом, а также о многом другом из истории взаимоотношений Московской Патриархии и государства можно прочитать в многочисленной литературе. Наиболее авторитетными представляются книги лишенного сана священника РПЦ, бывшего депутата Государственной Думы, а ныне – священника Украинской Православной Церкви - Глеба Якунина (в частности, “Подлинный лик Московской Патриархии”).

Конечно, можно понять такую точку зрения, что Московская Патриархия пошла на сотрудничество с советской властью для сохранения христианской веры в стране, но, очевидно, иезуитский характер этого сотрудничества многим из влиятельных христиан не принес нравственной пользы. В результате, после разрушения СССР, иезуитские традиции были сохранены – и рассматриваемое постановление собора имеет мало общего с православной традицией. Его целью было устранение помех на пути продвижения национал-патриотической идеологии в массы.

Основной причиной “отлучения” теософии и Рерихов от РПЦ является то, что теософский принцип всемирного братства без различия национальности, расы и цвета кожи мешал национал-богословам проводить свою политику. В соборном определении 1994 г. ясно указано, что учения теософии и Агни Йоги “угрожают целостности национального самосознания”.

Также, собор осудил астрологию, как “еретическое” учение. Здесь уместно сказать, что астрология вообще не касается религии – это учение о влиянии светил на психику человека. Выдающийся современный православный священник о. Александр Мень, чьи книги выпущены миллионными тиражами и переведены на множество языков, считал, что астрология возможна как наука. Поэтому, очевидно, что собор 1994 г. не отражает мнение Церкви – просто слово “астрология” было внесено в соборное определение захватившими власть в РПЦ иерархами националистического крыла для последующих нападок на трагически погибшего о.Александра Меня и его сторонников, противостоящих национализму в Церкви.

Таким образом, собор, “отлучивший” Рерихов от Христа, реально на самом деле отлучил церковных иерархов, которые принимали это решение и их последователей от благотворного и миротворческого влияния идей теософии и Учения Живой Этики. Поэтому, через несколько лет после этого собора, моральное разложение некоторых влиятельных деятелей РПЦ достигло общественно опасного уровня – в храмах РПЦ по всей стране стала распространяться националистическая и антисемитская литература (в частности, книга Андрея Кураева “Как делают антисемитом”). Несмотря на то, что эту политику резко осуждают в прессе прежде всего православные христиане (игумен Вениамин(Новик), Яков Кротов и др.) - использование РПЦ для распространения антисемитской литературы продолжается.

Национализм в РПЦ оправдывается в глазах простого народа “патриотизмом” – защитой России и Церкви от “еврейской угрозы”, “еврейских журналистов”. Антихристианский, сатанинский и иезуитский (“Цель оправдывает средства”) характер подобного подхода очевиден – вместо уважительной полемики с конкретными людьми, национал-богословы из РПЦ нагло и бессовестно наносят удары по всем людям еврейской национальности.

Таким образом, на сегодня РПЦ превратилась в крупнейшую сеть распространения антисемитских книг и тонкой националистической пропаганды. Благодаря этой пропаганде, Церковь находится на грани раскола. Поэтому, я призываю всех христиан, кто имеет отношение к изданию, благословлению и распространению националистической литературы - покаяться и приложить все свое влияние для прекращения иезуитской национал-патриотической пропаганды со стороны РПЦ. Также, христиане, у кого еще остались духовные силы в наше непростое время, на мой взгляд, должны незамедлительно начать процедуру отлучения д.Андрея Кураева и его сторонников по национальному вопросу от Церкви. Незамедлительно – потому что современным националистам от церкви присущ клерикализм – они рвутся к власти при поддержке большого числа сторонников. Россия рискует стать центром религиозной и национальной нетерпимости, если место Патриарха РПЦ займет националист.

Подводя итог, следует признать, что в наше время, в силу молодости демократических традиций в России, грязные пропагандистские технологии работают эффективно – большое число малообразованных людей верит любой лжи, которая льется из “авторитетных” книг, или с экрана телевизора. В будущем, если Россия пойдет по демократическому пути, люди научатся отличать “зерна от плевел” и грязная пропаганда не будет иметь шансов на успех, даже если она исходит от ученых богословов.

  

Литература и цитируемые источники

 

1.    Диакон Андрей Кураев. "Сатанизм для интеллигенции" т.1. М., 1996.

2.    Словарь иностранных слов - 15-е изд. испр. М.:"Русский язык", 1988.

3.    Блаватская. "Ключ к теософии" Перев. с. англ. - М.: Издательство "Сфера" Российского Теософского Общества, 1996.

4.    Блаватская. "Новый Панарион". М.: 1994.

5.    Капра. "Дао физики". СПб.: "ОРИС", "ЯНА - ПРИНТ".

6.    Блаватская. "Теософский словарь". М.: Издательство "Сфера" Российского Теософского Общества, 1994.

7.    Блаватская. "Тайная Доктрина", т.3. М.: Сиринъ, 1993.

8.    "Вестник Теософии" №1, 1992г. М.: Издательство "Сфера" Российского Теософского Общества, 1992. - Статья "Е.П.Блаватская и предсказание научных открытий ХХ века".

9.    "Вестник Теософии" №1, 1992г. М.: Издательство "Сфера" Российского Теософского Общества, 1992. “Свет на Пути”. Комментарии.

10."Вестник Теософии" №1, 1992г. М.: Издательство "Сфера" Российского Теософского Общества, 1992. “Свет на Пути”.

11.Письма Елены Рерих, 1929-1938. В 2 т. Т.1 - Мн.: Белорусский фонд Рерихов; "Сергей Тарасевич", 1994 письмо от 8.9.34.

12.Вестник теософии, №1-2, 1994. Е.П.Блаватская “Три желания”..

13.Блаватская. "Скрижали Кармы". М.: 1995.

14.Алексей Хвостенко. "Продолжение". СПб: Изд-во "Новый город", 1995, "Опыт постороннего творческого процесса"

15.Блаватская. "Терра инкогнита". Перев. с. англ. М.: "Сфера", 1996. Нью-Йоркские буддисты.

16.Блаватская. "Терра инкогнита". Перев. с. англ. М.: "Сфера", 1996. Заметки о “Сатане”.

17.Блаватская. "Терра инкогнита". Перев. с. англ. М.: "Сфера", 1996. Примечание редактора к заметкам “Смерть” (Эссе Элифаса Леви).

 

Оригинал данного текста на :

http://grani.agni-age.net/articles/sm2.htm